Назгуль Султанова - Вы слышите волны?

В первый раз – гигантская смелость.
Смелость больше Земли и больше Вселенной.
В первый раз – прыжок в неизвестность.
Под угрозой высшая ценность —
ваша бесценная жизнь.

В первый раз – как песчинка в пустыне,
В буре ярких комет, мирозданных огней,
В первый раз идёт человек
По просторам громадных камней.

В первый раз улыбнулся весь мир,
В первый раз он держал один курс.
В первый раз на всех языках
Говорила Земля наша вслух:

«Где-то там в темноте, словно свет,
За рулём на Востоке один,
Космонавт Юрий Гагарин
Открывает дорогу другим.

Благодарен ему стар да млад
За судьбу человеческих грёз:
Из Смоленска сегодня мечтатель
В первый раз дотянулся до звёзд!»

Кутузов был ранен в глаз, ухо отрезал Ван Гог,
Орлеанская дева, Жанночка Д’арк,
была сожжена на костре.
Платья стирали в речке, Москва-Петербург: десять дней.
Голод, разруха и войны – обычные будни детей.

Форд подарил всем конвейер, так распустились цветы:
С виду мы стали милее, но хрупче стали внутри.
Голод для нас не проблема, горе теперь в другом:
Чья машина дороже, кто выше построил свой дом.

Вкусный ролтон за двадцать
заплескался в тарелке.
Он лучше, чем стейк за пятьсот.
Лучше пиццы из ресторана,
супа грибного, коктейля за сто.

Считайте на пальцах сами:
Сколько бомжей он спас от смерти?
Этим не похвастаются ваши равиоли.
В желтой обертке лапша-пять минут,
На полках лежит безгласный герой.

Свет абажура ласкает консольный стол,
Поглаживая ключи и паспорт бывшего мужа.
Дым сигарет, в попытках найти прореху в окно,
Бьётся в истерике о стены панельного дома.

Кресло кричит. Ковёр зажмурился от страха.
Кто-то стучится в дверь, мечтая забрать паспорт.
Реальность его – стекло. Потолок обнял хозяйку дома
И превратил её ножки в колыбель Ньютона.
Таков неудачный развод.

Не стучись ко мне, прошу, не надо,
Если ты со мною не согласен:
Смысла я не вижу спорить —
Время лишь потратим понапрасну.

Не стучись ко мне, коль обвиняешь,
Всех на ком сей белый свет стоит:
Я считаю, каждый сам решает,
Что им делать, как им дальше жить.

Не стучись ко мне в минуту гнева,
Если злость ты хочешь разделить,
У меня на это нету права —
Обещала папе доброй быть.

Не стучись ко мне, прошу не надо,
Не разбить тебе во мне засов.
Мы с тобою самых разных взглядов,
Мера измерений для меня – любовь.

Растворяется в воздухе бремя
Всех житейских, рутинных бед.
Лекарство моё – бесконечность.
Я взгляд устремляю свой вверх.

Тёмная ткань с каплями света,
Рисунок вселенной – твердь.
Перламутром играется небо.
И не кажется страшной мне смерть.

Улыбаюсь, великое в сердце
Расцветает как в мае цветы.
Мне сегодня так хорошо.
Я люблю звёздное небо…
A ты?

Молоточно-звенящей походкой,
Аки тварь самых лучших мастей,
Пробежалась по цифрам та шлюха,
Что мне спать не даёт в ноябре.

Потенциал затухает в коробке,
Надпись: «Манчкин», прайс за пятьсот.
Ни друзей. Ни подруг. В этот вечер
Что-то в сердце искрится и жжёт.

Циферблат-проститутка устала.
Продолжаю себя угнетать.
Иллюзорны враги, что снаружи,
Реально светится внутренний ад.

Дерево – императрица!
Мороз – портной, она – клиент.
Возвысилась над нами жрица —
Свет.

Река течёт. А лёд есть шаль.
Сирены умирали. Мы рыдали.
Не Вивиэн пластик наш ловил, а
Сайрил.