Илья Тарасов - Ассамблея неформального искусства

Долой старые цепи! Здравствуй, новая жизнь!

Будем мы рушить, а строить – потом.

Я – одиночка, но нас много таких.

Вихрь из огня и снесённых голов!

Смерть открывает путь для жизней других.

Чернила Новой Истории – кровь!

– - Бомбист снимает пиджак и одевает его на Второе сознание Достоевского , отходит в сторону – —

Карамзин , с молотком на верёвочке:

Федя, Федя, ну зачем?!..

Нельзя ли как-то иначе?

Как-нибудь помягче?

Ну, хотя бы как этот белый пумпон.

Потрогай: он теплый, нежный.

Такой хороший, безмятежный…

Не слушай этих негодяев!

У нас и денег столько нет,

Да и вообще все это – бред!

Неужели тебе не нравиться

Сидеть в темном уголке

И считать мух на потолке?

Никто тебя не тревожит, не дергает,

И ты никого не зацепишь,

И будем все счастливы, веришь?

А ты, погань, уйди от него!

Федя, Федя, не слушай безумца,

Не дай себе загнуться!

Ну ФЕДЯ! А-а-а!

Все будет хорошо,

Я и уголок нам уже нашел!

Феденька, зайчик, пойдем отсюда!

А то я устрою истерику!

Ну что же ты не веришь мне?!..

Не слышишь меня?

Ну ладно —

Теперь мне все понятно.

На, бери, убивай!

– -даёт Второму сознанию Достоевского молоток – —

А я буду реветь,

Бедная Лиза! Она же не хотела умереть!..

( Тартюф , с молотком за поясом:

Милосердие – вот истинный удел праведных.

Собирай сокровище не здесь, а на небе.

И не слушай этих речей неправильных,

Дьявольская гордыня слышна в беседе!

Каждый имеет право на собственное мнение,

Не противоречащее законам веры.

А ты ставишь Бога под сомнение,

Ты под влиянием злой химеры!

Но помни: каждый христианин – воин,

Помни костры инквизиции!

Ты души людей спасать достоин

Со своей новой позиции!

Так убей совершающих зло!

Вот высшая степень милосердия!

Знаешь, тебе очень повезло,

И Господь вознаградит за усердие.

Ну же, согреши

Во спасение души.

– -даёт Второму сознанию Достоевского молоток – -)

– - Евгений Онегин , Бомбист и Карамзин ( Тартюф ) растворяются в темноте – —

– - Второе сознание Достоевского срывает повязку с глаз Фёдора Михайловича Достоевского – —

Фёдор Михайлович Достоевский : Вот он, мой герой – Родион Раскольников!

В тебе утратил всё, что так искал,

Рассыпался, собраться не сумею,

Моя обворожительная фея,

Мой легкокрылый ангел-каннибал!

Ты, не спеша, снимаешь с меня кожу,

Я истекаю кровью и смеюсь.

Как немец под Верденом, бьется пульс.

Любовь и смерть божественно похожи.

Я счастлив жить в мире,

где есть такие, как ты.

Просыпаться и верить,

что не напрасен рассвет.

Не напрасны

аллеи, речушки, мосты;

не напрасно

стрелялся когда-то поэт.

Все во имя тебя,

промелькнувшей внезапно,

из толпы хлестко вырванной

взглядом моим,

и,

как в бездну,

в толпу

ускользнувшей обратно,

но успевшей быть миг

идеалом живым.

Проходит время,

Проходят люди,

И уже скоро

Меня не будет.

Меня забудут,

Я стану пеплом,

Я стану смехом

Растаю снегом.

В полете ветра

Меня заметят

Слепые дети

На этом свете.

Чужой планете

Пустою пылью

Носиться молча

Ненужной былью,

Усталой болью,

Нелепой притчей

О том, что был я,

Что был в наличьи.

Менял обличья

И БЫЛ, но не́ жил,

Не жил, не делал,

Тянул лишь время.

Старело тело,

Лысело темя.

Как все со всеми,

Нигде и просто…

Казалось – скоро,

Но вот загвоздка!

Всё завтра, завтра,

А что в итоге?

Сложивший руки

Протянет ноги!

Убийство скуки-

Игра дурная!

Кто знал, что близко

Уже до края?

Так просто выиграть

Билет на плаху:

Один-два мига,

Один-два взмаха!

Животный страх

Стать человеком

Лежит в гробах,

Малыш-калека.

И смерти крылья

Глаза ласкают.

Душа простыла,

Душа пустая.

А бесов стая

Грызёт, как черви.

Не я последний,

Но я не первый.

Но я не мертвый!

Живой? На вряд ли!

И сам с собою

Играю в прятки.

Сверкают пятки,

Бегу от правды.

Останусь зверем-

Все будут рады!

Исходная точка – начало полёта

Без края и цели, без света, из стали.