Евгений Хаванов - Была не была. Поэзия XXI века

Мне всё в этом мире знакомо,
Боюсь и гнезда не совью.
Живу необычным законом —
Привычным для нас дежавю.

Пешком, самолётом, в поезде,
В мыслях, в полётах, в езде
Всегда оставался в поиске
И, кажется, был везде.

Не жду, что мне будет выдано,
Моим глазам и уму,
Что есть, то не раз уже видано,
Известно уму моему.

Путь мой и сладок, и горек —
Интеллектуальная знать.
Я словно от Бога историк,
Обязанный много знать.

В каком ни угодно виде
Путь к истине вечно далёк.
Знать всё, слышать и видеть —
Таков перед обществом долг.

Помню, их было побольше,
Но мы в новгородских полках
Такое им дали побоище…
Тевтоны признались: швах.

Историк не в мягком кресле,
Он там, куда целится враг.
Помню тебя, мой крейсер —
Гордость России – «Варяг».

Сражённый Берлин. Рейхстаг.
Егоров, а с ним и Контария —
Герои мои. А раз так
Для вас исполняется ария.

А это совсем не докука:
С книгами вплоть до Кука
Шар обойти земной.
Желание есть? За мной!

Мороз, равнины, холмы,
Оттуда и мы – с Колымы.
Не хочешь слетать в Анадырь?
Но думаешь ты: а надо ль?

Не где-то в солнечной Ялте
Ребята умеют дружить,
А в самом аду – в Бухенвальде
Дружбой могли дорожить.

А как-то смотрю – Геродот?
Спросил я: а что нам грядёт?
Сказал он: «Готовьте арки,
Придут и к вам олигархи…»

Всевед, вездесущ и стоек.
Так мыслю и так живу —
Профессиональный историк
С извечным своим дежавю.

Велик ты иль всё ещё мал,
Но есть вот такая мания:
Всему, что увидел, узнал,
Давать имена и названия.

Не выживший идиот —
Мальчонка, что розв ещё,
Сидит на горшке и даёт
Другу по яслям прозвище.

Папам и мамам опять
Давать имена новорожденным.
А вот героем назвать —
Равно наградить орденом.

У всех уже есть имена.
Они и весомо, и гордо
Звучали во все времена
В названьях страны и города.

Уж тысячи лет говорим —
Понятия эти извечные —
Афины, Каир, Рим,
Историей не изувеченные.

А наша столица Москва?
Большая, первопрестольная,
Всем головам голова,
А с ней и страна раздольная.

Другой по-другому горд,
Тому от времён – признание.
Вот император Пётр —
Сам строил и сам дал название.

Вот так и работает мозг.
Отправившись в дальние дали,
Построили свой Комсомольск
И имя своё дали.

Бывает, увы, и не так.
Иная приходит эпоха,
И что было ярким, как флаг,
Теперь оказалось плохо.

Что было ново – старо,
Уже перестало значить,
Уныло, банально, серо
И надо переиначить.

Да, если старо – удар.
И даже не мыслили даром.
Вот был Катерины дар,
А сделали Краснодаром.

Царицын – так звали град,
Ветрами и солнцем палимый.
Уже не звучит. Сталинград —
Такое явилось имя.

Вперёд, за вождями иди!
Долой вельмож и эмиров!
В названьях герои, вожди —
Чапаев, Молотов, Киров.

Но что-то – накоротке.
Эпоху сменяет эпоха.
Вот было совсем о`кэй,
Вдруг стало немного плохо.

И вот уж не идиот —
Пойди разберись и с своими.
И Молотов вроде не тот,
Уже не зовущее имя.

Всё мерим – тово, не тово…
Не в гору всегда, но и с горки.
Не много ли для одного —
Название города Горький?

Да, в жизни не просто так,
Изменчив и взгляд поколений.
Бог видит: а в именах
Не устоял и Ленин.

А город-герой Сталинград?
Имя и здесь не оставлено:
Звёзды над Волгой горят,
Но только, увы, без Сталина.

А время ведёт игру.
Такая вот наша эпоха:
Свои у неё гуру,
Своё ощущение Бога.

И новые имена
В каждом высоком здании.
А в головах – струна:
И всем, и всему – названия.

Но не избыть что живёт,
Живёт, что бы с нами ни сталось.
Оно никуда не уйдёт.
Оно и у нас осталось.

Всё мило в своём естестве.
Волжанам судьба улыбнулась: