Александр Акимов: Мои времена года

И, коли в тексте будет, что – не так,
То не взыщите: я не играл мудреными слогами.
Писал я повесть натощак,
А вы, затем, судите сами.

Мне рецензенты тут недавно попеняли,
Что, дескать, Вакховы пиры исправно поминаю.
Согласен я, – весьма дурной пример,
И автор наш достоин строгих мер.

На плаху критики главу покорную склоняю,
А сам – тайком от цензора – у Пушкина читаю:

Однажды сельский батюшка со свадьбы шел немного пьяный,
Прилежно осушив бутылки и стаканы.
Попалися ему навстречу мужики.
«Послушай, батюшка» – сказали: «Просвяти,
Настави грешных нас – ты пить ведь запрещаешь,
Быть трезвым всякому всегда повелеваешь,
И верим мы тебе; да что ж сегодня сам…»

«Послушайте» – сказал священник мужикам:
«Как в церкви вас учу, так вы и поступайте,
Живите хорошо, а мне – не подражайте».

Я от прадедов – Акимов, и Георгия я сын.
По крещенью – Александр, по сословью – мещанин*.
Появился я на – Силу, то есть в Силуяна день. (12.08)
Народившись, извинился, что ору я, как тюлень.

Все случилось: чин по чину – шел головкой наперед.
Правда, чуть не уронили! Общий вес был пять семьсот.
Что не сделаешь для рифмы (тут штаны свои продам).
Муза смотрит очень строго – позвольте сбросить килограмм.

Помню: было это летом, пятьдесят четвертый год.
Ну, а дальше закрутился жизни мой круговорот.
Школа, армия, женитьба – окрутили молодца.
Лучше б на чужой мне свадьбе выпить «горького» винца,
Да на игрищах веселых тискать девок без конца…

Делу – ЧАС, потехе – ВРЕМЯ. Вот бы славно жил народ!
Только в жизни получилось все, как раз, – наоборот.
Дом, семья, работа, дети, и вечерний институт…
Не успел я оглянуться, – уж по отчеству зовут.

Не боюсь прослыть нескромным (я всегда критичен был).
Но, как высшую награду: уваженье заслужил!
И когда в лихие годы покидал я кабинет,
КНИГУкниг мне подарили – Вседержителя Завет.

В этой Библии есть строки (в первом титульном листе):
«Не пускай к себе пороки, совесть береги в чисте.»
А еще тебе желаем: «Сыновей своих растить,
Дом с усадьбою наладить, вкруг деревья насадить».

Все исполнил: дети, внуки. Можно кое-что прочесть.
Есть строенья, – были б руки! Насаждений – не сосчесть.
Не гнушался я работы: лес валил, пилил дрова.
С пилорамой был знаком я, блоки делал на дома.

За прошедшее не стыдно мне перед самим собой
И не будет мне обидно за истекший путь земной.
А случись писать анкету на том Свете в Божий Суд,
Я отвечу по всем пунктам, не сочтя это за труд.

Подлецом с рождения не был, и чужого я не крал…
Были, каюсь, прегрешенья… так кто же молод не бывал!
Только я сейчас хотел бы попросить лишь об одном:
Чтоб Господь сию анкету отложил бы на – потом.