Шишкина О.Г. - Крым наш – 2021. Сборник номинантов премии им. М. А. Волошина

– Я люблю, я очень люблю тебя, мой лучик, – беззвучно шептала она. – Будь всегда со мной, только со мной и всегда со мной…

Солнце поднималось всё выше. Проснулись бабочки, мотыльки и разные жуки. Они наполнили воздух стрекотаньем, жужжаньем и шуршаньем.

– Посмотрите, какое чудо, – не сдержала своего восхищения перед новым цветком одна бабочка.

– Действительно, равных ей нет, – поддержали её подружки.

– Давайте своими лапками нанесём на неё пыльцу, пусть на лугу будет много таких ромашек.

– Нет, нет, не надо делать так. Я не хочу, – взмолилась Ромашка.

– Глупенькая, это же закон природы, – успокаивали её.

– Нет, я не хочу, – упрямо повторяла Ромашка.

И всё-таки одна непослушная бабочка села и своими лапками испачкала пыльцой самое сердце Ромашки. Почему-то боль пронзила её. Она от ужаса сжалась. Солнечный луч, наблюдая за этой сценкой, расхохотался и побежал дальше.

– Что же теперь делать? – подумала Ромашка. – Как жесток, оказывается, мир!

Но она не успела до конца подумать о своей участи. Налетел порыв Ветра, небо заслонила ужасная туча, и полил дождь. От неожиданности Ромашка снова раскрыла свои лепестки, и мощные струи дождя смыли с неё все следы пыльцы.

– Это дело поправимое, – сказал Дождь, – не огорчайся и не расстраивайся. Я всегда могу помочь тебе, но бабочек остерегайся. Они шаловливы и не слушают никаких увещеваний.

– Я буду при их появлении закрываться, – сказала Ромашка.

– До поры до времени можно это делать, а потом тебе самой захочется пыльцы, – сказал Дождь и ушёл так же неожиданно, как и появился.

– Странная! – хором возмутились бабочки. – Не будем её касаться, если она такая каприза.

– Вот так-то будет лучше, – ответила им Ромашка. А про себя подумала: «Я знаю, кому я принадлежу».

Её лепестков касались другие солнечные лучи, но она была к ним равнодушна. Она ждала того Луча, который коснулся её лепестков первым. Но его не было. В тоске прошёл весь день. И к вечеру утомлённая Ромашка закрылась и приготовилась ко сну. Хотя она долго не могла заснуть и вспоминала нежные и тёплые прикосновения её первого солнечного луча.

На другое утро, очень рано, Луч снова исполнял свой танец на лепестках Ромашки. И она была бесконечно счастлива.

– Будь со мной всегда, мой Лучик, – робко шепнула она. Но тот сказал:

– Всё время играть с тобой мне скоро наскучит. Не могу же я целыми днями только этим и заниматься. Меня ждут другие цветы, травы и деревья.

И Луч покинул Ромашку. От горя, одиночества и мыслей о своём возлюбленном она не находила себе места.

Остаток дня Ромашка провела словно в бреду. Её не радовали ни хороводы и танцы разноцветных бабочек, ни слова участия соседних цветов и трав, ни мысли о том, что завтра утром Луч снова навестит её.

Ромашке надо бы смириться с тем, что Солнечный луч предназначен не только для неё, но она хотела, чтобы хоть одно создание в этой вселенной, а вселенной для неё был луг, принадлежал только ей одной. Как же горько она ошиблась, доверившись Солнечному лучу. Но что поделаешь?

Жизнь должна продолжаться во что бы то ни стало, вспомнила она слова какой-то легкомысленной пучеглазой стрекозы, у которой случилась трагедия на почве любви. Та быстренько нашла себе очередное увлечение и с большим энтузиазмом предавалась с ним радостям жизни.

Ближе к осени тепла стало меньше, дни короче, а ночи длиннее. И Луч стал не таким нежным и тёплым, как весной. И времени он проводил с ней всё меньше и меньше. Ромашка уже не восторгалась его ласками, а как бы привыкла к ним, и не особо расстраивалась, когда Луч не появлялся на её лепестках день-два, а то и вовсе не расстраивалась.

Однажды вечером, после захода солнца, от края тёмного леса на луг стало наползать белое облако. Раньше Ромашка видела облака только в небе. А это зачем-то спустилось на землю и накрывало собою травы и цветы. Ромашка насторожилась.

Ветер трепал края облака, и оно показалось Ромашке очень красивым. А когда клочки его стали собираться вокруг неё и окутывать плотным покрывалом, она даже удивилась.

Вечер был холодным, а это облако принесло с собой тепло. И не такое, какое давал Солнечный луч, резкое и порою обжигающее, а ровное, влажное и густое. Скоро Ромашке не стало видно даже ближайших соседей. Она была одна в этом непонятном облаке, и ей это нравилось.

Время клонилось к ночи. Уже давно надо было уснуть. Но сон у Ромашки исчез, ей не хотелось закрывать свои лепестки. Она купалась в облаке и незаметно впала в забытьё.