Сергей Виноградов - Наследие. Том шестой. 2021

Ни совести в них нет давно, ни веры,

Они ещё не выросли пока,

Пока не превратились в изуверов.

Но ждать уже недолго этот час,

Уж точно не века, всего лишь годы,

И будет их Россия после нас

Страной, где все – моральные уроды.

Они искать не будут виноватых,

Их просто нет. Ушли все в мир иной.

Зато чужие к ним придут солдаты,

И будут править ими и страной.

И будет рай. Но только не для многих,

Не для подросших бывших навальнят:

Их бывшие вожди – живые боги,

Их даже знать уже не захотят.

А кто они для них? Обычный мусор,

А по-советски просто вторсырьё.

Так говорить о наших внуках грустно,

Хотели всё, но взяло всё – ворьё…

И, как сто лет назад, вопрос: что делать?

Опять стоит уже в повестке дня —

Уродов будет трудно переделать,

Сначала надо бесов изгонять

Из душ, пока ещё на фейки падких,

И без Дзержинского, видать, не обойтись…

…Не надо ждать морального упадка,

А надо ту Россию возродить,

В которой стариков не обижали,

И почитали предков имена,

И не уродов, а людей рожали,

Которым и принадлежит эта страна!

Когда мы Родину теряем,

Когда она теряет нас,

Мы вновь ошибки повторяем

Всю жизнь всё те же каждый раз,

Забыв, что Родина у каждого,

Как жизнь бывает лишь одна,

И вряд ли это так уж важно,

Чья будет большею вина…

Без нас Россия переможет,

Мы без России никогда,

Забыть про нас Россия сможет,

Нам же о ней жалеть всегда…

Жалеть о в прошлом совершённом,

Жалеть о будущем, но там,

Где мы, с душою прокажённой,

Не доверяем даже снам.

Как бы хотелось, чтоб Россия,

Нам снилась чаще, милый дом,

Где мать нас на руках носила,

Кого покинули потом…

Лишь только в снах я вижу лица

Всех тех, с кем только в снах живу,

Но променял на заграницу

Я их однажды наяву…

Казалось мне, вот где свобода!

И вот вдруг старость подошла,

А Родина с её народом

И без меня жизнь прожила.

Меня не вспомнила ни разу,

Я для неё давно изгой,

И лишь моя душа-зараза

Опять кричит: домой, домой,

Туда, где высятся могилы

Всех тех, кого я так любил…

Вот только вряд ли хватит сил мне,

Вернуться к тем, кого забыл,

Кого покинул, не жалея,

Не сожалея ни о чём…

…Не я был Родиной потерян,

Сам для себя стал палачом,

Суд над собой свершив однажды,

Без покаяния ушёл

Туда, куда – теперь не важно,

Но там её я не нашёл…

Я за хвост поймал свою удачу,

Думал, что жар-птицу. Воробья!

А теперь и сам я чуть не плачу —

Если ты удача? Не моя…

Маленькая серенькая птаха —

Вот она, дрожит в моей руке,

Участи своей ли ждёт со страхом

От гнезда родного вдалеке.

Ну, а, может, вспоминает волю,

Покорившись собственной судьбе…

Я и сам, познав свою неволю,

Не желаю этого тебе…

Ты лети в свои края родные

К тем, кто ждёт в гнезде тебя любя,

Ну, а эти клетки золотые —

Они в этот раз не для тебя.

В мире много птичек беззаботных,

Много тех, кто и платить готов…

И ловить таких моя работа —

Я обычный бедный птицелов.

За тебя же не дадут и цента,

Улетай. Ну, что же ты, лети!

Лишь свобода, как и жизнь, бесценна,

А в неволе воли не найти…

…А удача? Ну, а что удача?

В этот раз найдёт её другой.

Всем везти не может, ведь иначе

Никому не нужен мир такой…

Я бегу от себя в неизвестные дали

Неизвестное что-то я пытаюсь найти.

Всё бегу и бегу. Вот уж ноги устали,

Вот уж старость стоит у меня на пути…

Только то, что искал в этих далях далёких,

Я, похоже, уже никогда не найду,

Никогда не увижу свет в родительских окнах,

И уже не бегу, а всего лишь бреду…

И в бреду моих снов одиноких и страшных

Вижу снова себя и вокруг только тьму,

Всё такое чужое, всё такое не наше —

То ли жив, то ли умер – всё никак не пойму…

И куда я бежал? И к чему я стремился?

Нет ответа в моей опустевшей душе —

Что имел – потерял и нигде очутился,

И, похоже, не я в этом мире уже…

…Говорят, что сбежать от себя невозможно,

Оказалось, что можно, но самим нам решать:

Кроме дома родного в этом мире безбожном

Нет покоя душе… Есть ли смысл бежать?

У меня опять с утра

Начинается хандра…

– Осторожно – говорю —

Я, похоже, что хандрю,

А иначе, как вчера,

Вновь поссоримся с утра,

Не дай Бог, всё повторю.