Иван Колодиев - Счастлив, что не один. Сборник стихов

Шахтёрский труд нелёгок и опасен
И в лёгких пыли угольной сполна,
Отбойный молоток в руках бывалых
Пресуху на паях крушит сплеча.

Гоняет струг по лаве одержимый
Строгает пласт закованный в цепях,
Его задача уголь грызть зубами —
Добыч ждут вагоны на горах…

Шахтёр спустился в шахту заработать
В надежде жизнь улучшить для семьи,
Здоровье не вернуть что он утратил
В глубинах шахтных, в угольной пыли.

Советский строй закончился бесславно,
В начале 90-х бунт, грызня —
Развал союза, гибель предприятий,
Тихонько умирали города.

И вот уже прошли десятилетия,
Шахтёрский труд всё больше не в чести.
Пора пришла всесильных олигархов
До времени скрывавшихся в тени.

Шахтёр устал но марку держит крепко,
Всё верит в то, что вновь ПРИДЁТ ВЕСНА
Шахтёрский труд,
как прежде станет главным,
Из мёртвых враз воскреснут города.

Много с той поры минуло —
побелела голова
Но забыть не хочет сердце
и не слушает душа.
Она рвётся в даль былую,
на клочок родной земли —
Там, в горах погранзастава,
в лесу сосновом и в снегу.

Стоит она меж двух ущелий —
внизу бурливая река
По ней невидимою нитью
легла граница на века.
И снится часто, мне ночами, что
двадцать мне не пятьдесят —
Наш капитан Заслонов молод, и
лики юные ребят.

Выходят парни на границу
сжимая молча автомат,
Им снег и вьюга не помеха —
ведь за спиной, отец и мать.
Они уходят в даль глухую, чтоб
грудью встать, прикрыть страну
В уют вернутся, на заставу
всерьёз застывшие, к утру.

Не спит Заслонов – в ночь такую,
– встаёт на лыжи, снег хрустит
Наряды обежит на флангах,
проверит службу подбодрит.
Никто, не видел когда спал он —
в период зимний, не простой
Но каждый знал: в момент не добрый
начальник встанет тут же в строй.

Душа моя тебе спасибо – за боль твою,
за верность тем
С кем рядом был, два долгих года,
что военком определил.

Водитель, останови-ка мне вот здесь —
сказал таксисту пограничник.
Хочу пройтись пешком я в низ —
сказал друзьям он, сослуживцам.
– Вот там, за балкой я живу…
мой дом от краю третий будет…
Теперь вас в гости, к себе жду —
«погранку» вспомним, вина выпьем.

Машина тронулась пошла – а он стоял,
глазам не верил…
Вчера ещё границей жил – сегодня,
вольный – и ничейный.
А, за плечами две зимы – и третьей,
счёт пошёл январский —
Дозоры, Вышки, и ЧГ – всё в прошлом,
он теперь – гражданский.

А, у ворот стояла мать – раздетая,
и на морозе…
Встречала сына, вся в слезах —
шепча губами – боже, боже…
К груди прижалась, чуть дыша —
со стоном вымолвила, нежно:
– Как долго сын тебя ждала —
ты всё не шёл, а сердцу больно.

Солдат стоял как истукан —
обнять стеснялся, мать родную
На службе нежность растерял —
и жизнь, теперь он знал другую…
И долго он ещё потом —
сквозь сон к окну, на шум бросался
Машины гул его пугал:
душой, и сердцем – там, остался.

Службу нести можете? – нач. ПЗ спросил.
На слова, так точно! – резко возразил:
– Почему же вижу я пару лыж всего —
Ведь «дозорку» полностью снегом замело?!
– Старший отвечает, губы чуть кривя..
Через два ущелья… одна маета…
– Налегке пойду я, выполню приказ!..
– Офицер с усмешкою, что же – в добрый час!
Вышли за ворота всё вокруг бело —
Следы тропы дозорной позёмкой занесло.
Первое ущелье, с горем пополам —
Взяли сходу штурмом – поняли, – капкан!
Им бы возвратится, да нет назад пути…
Понял старший промах,.. лыжи то одни.
Во втором ущелье обожглись сильней —
Младший вышел «лесенкой», – старший полз уже.
– КСП под снегом глубоко внизу —
До конца дозорки далеко ещё.
Старший поднял голову, с горечью сказал:
– Нужно тебе друг мой, выполнить приказ!
Я сверну на просеку в соснах отлежусь,
Ты проверишь «первый» – и меня найдёшь.
Долго лежал старший в соснах на снегу —
Было ему холодно, а затем тепло…
Зубы тарахтели выбивая дробь..