Александр Росляков - Роспись на снегу

Надежд вдохнула аромат,
Посеяв ожиданий сад,
Игриво тронула струну
Дремотных дней, пустив ко дну

Зимы дряхлеющий челнок,
Девичий заплела венок
Цветов томлений и услад,
Настроив на любовный лад

Певцов пернатых голоса.
На землю снизошла краса
Венеры лика, чувств полна
Богиню встретила Весна.

Служенью музам скрипка присягала,
Ручьями нот в стараньях изливаясь,
По тихим улицам мелодия стекала,
Впадала в море, в волнах растворяясь.

Из чрева моря дева выходила,
Разбуженная звонкою струною,
За нею платье, что волна пошила,
Спускалось с плеч зеленою водою.

Ступив на берег, скрипке поклонившись,
Она взглянула вверх, смущенье сбросив,
Девичий взгляд, от неба отразившись,
Лег белизной, лицо ее украсив.

Залетный конь к плечу прижался нежно,
Взметнувшись, прядь осела на загривке,
Рассыпалась изысканно небрежно…
Был предан, видно, конь красе и скрипке.

Зачем ты голосом своим по векам водишь,
Глаза намерясь увлажнить печалью,
Иль сухость колкую во взгляде ты находишь,
Иль сны тревожишь, верные молчанью?

Поешь, что есть во мне, чего я сам не знаю,
Даришь открытья, в глубину вторгаясь,
Когда проснется вдруг щемящий отзвук мая
И дрожью пробежит, колен касаясь.

Под покрывалом постоянства
Дремала пальма в тишине,
Вечнозеленые убранства
Привычно виделись Луне,

Когда, нависнув над Землею,
Желая взглядом отдохнуть,
В долине верности покою
Луна указывала путь

Благочестивым сновиденьям;
Кружа над пальмы головой,
Они, сменяя птицы пенье,
Знакомый сказ несли с собой.

Но в эту ночь закрались чары
Еще невиданного сна,
Повергли в дрожь ее кошмары
Студеных ласк, когда она,

Кривясь под грузом шапки белой
Блестящей въедливой крупы,
Качала кроной онемелой,
Лишаясь наста скорлупы…

И все же стужа отступила
Сон просветлел, тепла глотнув,
Всеобновляющая сила
Прошлась по древу, снег смахнув.

Затрепетали ветви живо,
Набралась соку чаша дня,
Весна, гуляя шаловливо,
Обдала свежестью, пленя

Желанья пальмы, грусти нежной,
Очнувшейся ото сна, –
Как скучен берег безмятежный
И как приверженность тесна.

И день и ночь, не зная сна,
Плетут узор полутона.
Незримо глазу вьется нить,
Пытаясь миг остановить:

Запечатлеть глубокий вздох,
Дрожанье в голосе, подвох
В лукавством начатой игре
С его заботой о добре,

Касаньем рассказать о сне,
Мечтой рожденным в тишине,
Изгибом губ отмерить день –
И солнца блеск, и мрака тень,

Холодным взглядом погасить
Пыланье дерзости, изжить,
Чтоб не мешал порожний вздор
Полутонам плести узор.

Румянцем щек открыть секрет,
Надежно спрятанный, но нет
Укрытий от полутонов,
Закрасить их нам не дано.

Река, лаская берега,
Сквозь помутневшиеся годы
Несла неспешно белы воды
Стезей знакомой, где луга

Коврами устилали путь
Ветрам, блуждающим повесам,
Что, раздуваемые бесом,
В проказах навевали жуть

Призывным свистом к разрушенью
Излишне тонкого и сложного не в меру.
С лихим азартом разметая чью-то веру,
Ветра примерились к теченью