Владимир Фадеев - Этот век нам только снился. Стихи

ПЕСЕНКА ИЗ РЕПЕРТУАРА СМЕРТИ

…Занимаюсь я судьбой,

А не порчами,

Не подходит мне любой –

Я разборчива.

Вот не трону дураков,

Даром битые…

Мне вкусней спокон веков

Башковитые.

Скряги! Вы моей косе

Травка хилая,

Мне бы добрых, по росе…

Где вы, милые?

Ох, изжога у меня

От «заслуженных»,

У потухшего огня

Прудом-пруженных!

Мне б «народных» – тех гуртом,

Всей армадою…

Жаль, «народных» я потом

Лишь сама даю.

У меня иммунитет

К разной сволочи,

Мне б святого на обед

Нынче к полночи!

Эти тёплые – навоз,

Даже жалко их…

Мне б хотя бы одного,

Только жаркого!

Мне б хотя бы одного,

Только стойкого,

А не тех, кто в рай ногой

Вместе с койкою.

Посадила б на кол! Но -

Только честного.

Их, твердили, тут полно,

Да неизвестно – где?

Видно, славно раньше здесь

Поработала,

Что пошёл могучий лес

Всё болотами…

Подражание Ю. Левитанскому,

В ритме вальса, с подвывом

ДИАЛОГ У НОВОГОДНЕЙ…

– Ели?

– Давно уже не ели…

– Что тут собрались до света?

– Да просто стоят.

– Просто стоят, полагаете вы?

– Полагаю.

Я ведь давно к гастроному следы пролагаю,

Чудится ранней порою, что где-то едят.

– Что же стоять, коли пусто?

– Да сходим с ума.

– Сходим с ума, полагаете вы?

– Полагаю.

Красную книгу продуктов давно я читаю:

Всё в закрома, в закрома, в закрома, в закрома…

– Что же за всем этим будет?

– А будет, как встарь.

– Будет, как встарь, вы пугаете?

– Нет не пугаю,

Я уж второй натюрморт со стены доедаю,

Дети старинный с картинками гложут букварь.

– Чем же всё это окончится? Будет апрель?

– Будет апрель… а вот будем ли мы – не уверен.

Я же ведь слышал, как те, кому власть я доверил,

Старую песню под новую тянут свирель.

– Что же из этого следует?

– Чёрт их поймёт!..

Жрать тараканов, мышей, невзирая на лица…

– Вы полагаете, что им легко расплодиться?

– Я полагаю, пора доставать пулемёт

И прострочить!

– Прострочить? Да, пора уже шить,

Шить телогрейки, а может быть саваны даже…

– Так разрешите же в честь новогодней продажи

На руку номер, сударыня, вам наложить.

Месяц, смотрите! Как сыр… только фига внутри.

Очередь больше по кругу, по кругу, по кругу…

Дверь открывается! Дайте ж, сударыня, руку

С синей цифирью «три тысячи сто двадцать три»!

Пам-пам, па-ра-рам, па-ра-рам, па-ра-рам, по-ра,

Бам, бам, по парам, пора нам, баранам, по ранам!

Дверь открывается! Дайте ж, сударыня, руку

С синей цифирью «три тысячи сто двадцать три»!..

От уставов уставший,

Как от колкой, холодной тоски,

Я бы правильность нашу

Разорвал на куски.

Только в вечной погоне

До чинов и оков

Зачумлённые кони

Всё несут седоков.

Бросьте ж петь

Про святые дела.

Честь

Раньше плахой была,

А теперь, с мели стронут,

Оголтелый парад

Подставляет погоны

Под чужой звездопад.

Боже! Время, как ветер,

В пыль развеяло старый костёр,

Всё, что было на свете

Дворник-маятник стёр,

И, нахлынувшим жаром

Сентября не согрет,

На московских бульварах

Мне чудес уже нет.

Только звон

Запоздалых тостов.

Стон

Над рекою надежд разведённых мостов,

И забытые лица.

И в названьях провал,

Боже! Как часто снится

Мне Лефортовский вал!

Как смертельный осколок

Вид пустого стола,

Деловитостью скован,

Я забыл про дела.

На судьбе ожирелой

Средь ненужных вещей

Лишь одно ожерелье –

Из бессонных ночей.

Только стук

Злых настенных часов.

Друг,

Уходящий без слов

В темноту, в тишину

Позабытого дня,

За плохое вину

Навалив на меня…

Виски в седине,

А в гонке лет

По чьей-то вине

Везенья нет

И всё наобум, наоборот, всё наспех и насмех.

Клялись на века,

А всё – чепуха,

Опять в дураках,

Опять в женихах,

И ночи в грехах,

И мусор в стихах,

И пошлости в ласках.

Спокойствие – вздор,

Ведь с давних пор

Наждак из ссор

Мне нервы тёр,

И сам я, как вор,

Стоял на часах у чужой удачи.

Спокойствие – чушь.

Для драных душ,

Где замыслов глушь,

Где верность до стуж,

Где злости огонь,

Спокойствия бронь

Ничего не значит.

Ах, если б продлить

Везенья нить,

Ах, если б забыть,

Кем нужно быть,

Ах, если бы ночь

В стихи истолочь

И бросить на ветер,