Николай Колос - Осколки целого

Никогда не найти, что душой мы и сердцем не видим,
Не поведать и то, что… не шло через личный багаж! —
Пусть мы все слизняки! Но! – Ведь верой себя не обидим,
Потому что нам всем очень хочется верить в мираж!

Пускай каждый из нас – все на Бога, как и я, непохожи,
И источник другой излучает нам видимый свет! —
Но, ведь следует нам, сдавить сердце свое – и мы сможем,
Может быть, без Него, пропахать и оставить свой след…

Не взыщите с меня, что так часто ругаю я Бога,
Не ругайте меня, что так часто я Бога хвалю! —
Ведь зависит любовь на уставшей Земле от итога…
Потому я Его… своим сердцем скорей… не люблю!

Не люблю потому, что Он прячется в яркие храмы,
Не люблю я за то, что Он спрятался в псалмах… святош! —
И еще потому, что Он всех нас обвесил долгами,
А уступок не жди, от Него для себя ни на грош!

Он, скорей, живет в том, кто за злато и душу погубит,
На колени, в тиши, в одиночестве не упадет!
Не поможет Он тем, кто Его даже искренне любят,
Там где сирый и наг… Он дороги туда не найдет!

Но Он все таки есть! … И Его небожители славят! —
Он к болезням людей, к их богатствам и бедностям нем! —
И не нужен наш храм – без него Они с Дьяволом правят,
Нам не влезть в Его Ум, никогда не понять Его Тем…

Но, и все же… Ведь мы… не всегда были страшны как звери!
И не все, не везде… мы звериною хваткой живем! —
Значит нам… хоть во что!.. Даже в Бога, но нужно поверить,
Не остаться б совсем… ненасытным и диким зверьем!

Был безрадостный путь, но явилась на сердце отрада!
И отрада моя мне подставила в жизни плечо.
И сказала она, что так Бог повелел и так нада,
Чтоб ты жизнь полюбил, и меня полюбил горячо!

И Отрада моя протянула мне страстные руки,
И вещала она, что меня не оставит молва —
Но я должен извлечь из природы волшебные звуки,
И одеть их в свои, но в понятные людям слова!

И я их одевал, но отраду свою раздевая,
Я ее обнажал не жалея пера и чернил!
Может быть к ней в постель залезал иногда, изнывая —
Неизвестный там тролль меня ревностно очень манил!

И потом ликовал, я испытывал подлинно радость,
Она делала все, что ее в добрый час попрошу! —
Я пил сок из нее, и я чувствовал терпкую сладость,
И я ей обещал, что еще я стихи напишу…

Но однажды за стол… сел, почуя на сердце отвагу,
Глянул в душу свою, пробежал я по сердцу мельком —
Заточил карандаш и взял чистую в руки бумагу…
Поломал карандаш! Прочитал! – А там ереси ком!

Вдруг закрылись глаза, голова опустилась на руки,
Загорелось табло с очень скромным набором идей —
Ты еще не мужик, если носишь не юбку а брюки!
Ты еще не поэт если пишется не для людей!

Выбрось вон карандаш, если боль и страданья не видишь!
Та бумага с письмом пригодится лишь только в клазет!
Человек ты – дерьмо! Если зло, что вокруг, не обидишь,
Если ешь только мед! – Ну какой… без горчицы поэт!?

Поэт там, где мужик для Отчизны угли разгребает,
Не жалеет себя, и не чувствует боль своих рук! —
Поэт там где гноит! Гноит рана и… не заживает,
Чтобы взять на себя долю львиную подлинных мук!

Заучи эту роль, принимай все невзгоды с любовью!
С хреном ешь свой пирог, хватит сладкую соску сосать! —
Порви душу свою, чтоб она заливалась вся кровью,
И тогда может быть… ты сумеешь хоть что написать!

Мир конечно велик и на звездные веси богатый!
А ты бди, что не так… если можешь то… не уступай!
И пусть даже в душе будут жить у тебя дьяволята —
Главно не расплескать злых поступков твоих через край!

Пусть они там в душе твоей скачут как в бешенстве кони! —
Где галопом в полях, где гористая местность – там в рысь —
И пусть гибнуть они, если бес подливает агоний!
Кто сидит в том седле, держит кто удила… разберись?!

Разберись для чего свою душу и сердце оплавил,
В чужеродном горне, из кромешного ада углем! —
И зачем ты не тех, кто желал тебе радости… славил,
Разберись кто чужак, сколько видишь ты пакости в нем?

Разберись что тебе, твоим правнукам может быть свято?
Можно ли на кресте, изменяя завету… стяжать?!
Ведь что платят тебе, за предательство родины, злато,
Очень быстро уйдет, ты не сможешь его удержать!