Николай Метельский - Осколки маски

Спустя пять дней после нападения Виртуоза я выглядел как огурчик. Чувствовал себя, правда, паршиво, но главное — внешний вид. Особенно если ты Аматэру и постоянно на виду у десятков, иногда сотен, а порой и тысяч человек.

— С тобой точно все в порядке? — спросила с подозрением Атарашики.

Мы с ней как раз по видеосвязи общались. Точнее, уже заканчивали общаться.

— Я тебе в четвертый раз говорю: все прекрасно. Глянь на меня, — развел я руки в стороны. — Разве похоже, что со мной что-то не так?

— Даже не знаю… — не сдавалась старуха. — Мне вот не нравится синяк у тебя над левым глазом.

— Какой синяк? — не понял я, дотронувшись сначала до левой брови, потом потерев лоб в том месте. А когда глянул на руку, потер лоб еще раз.

— Это что, не синяк? — спросила Атарашики. — Синдзи! Ты что, ходишь на глазах у людей с чумазым лицом?!

— Ну бывает, что ты взъелась? — произнес я немного стыдливо.

И правда, неудобно вышло. Это ведь надо же было в саже измазаться.

— Ты Аматэру, ты не можешь щеголять с грязью на лице!

— Хватит уже! — повысил я голос. — Теперь понятно, почему молодые обалдуи бегут куда угодно, лишь бы пореже видеть родню. Ты — то, ты — это… Я и без тебя знаю, что я Аматэру.

— Бр-бр-бр… — что-то там пробормотала Атарашики. — Не забудь умыться.

— Умоюсь, не беспокойся, — буркнул я.

— Ладно. Оставим твой вид на твоей совести, — успокоилась она. — Ты лучше скажи, зачем рисковать Казуки?

— Нет там риска, — дернул я плечом. — Парень справится.

— Он не ты…

— Казуки справится, — перебил я. — Он Патриарх, ему это нужно. И повторю — он справится. Я проверил. Мастер не так уж силен без бахира.

— Он всего лишь подросток, Синдзи. Я понимаю, что говорить подобное тебе глупо, но он же моложе тебя.

— Он Патриарх. И лишь потом подросток. Инициированный Патриарх. Он размажет этого американца. Ну… победит, во всяком случае. А вот если повезет, то размажет. Блин, я же не предлагаю оставить их один на один. Поставь там, где они будут драться, кого-нибудь, пусть присмотрит за парнем, если уж ты так боишься за него.

— Как скажешь, — вздохнула она. — Но я все же против. Уверен, что Щукина нужно отправлять с посылкой?

— Он же ненадолго, — пожал я плечами. — Обустроите там все, он и вернется. К тому же пусть Щукин прочувствует, что теперь он не сам по себе. Вспомнит, что это такое — быть слугой рода. Кого мне еще посылать с такой важной миссией? Суйсэна? Так ему никакое напоминание не нужно.

— Щукин же вроде только недавно был слугой, — не поняла Атарашики.

— Не рода, — усмехнулся я. — А одного человека. Оставим эту тему, — махнул я рукой. — Согласен, посылкой могли и другие заняться, но если отправить Щукина, мне спокойнее будет. А тут я недельку и без него посижу.

— А армия?

— А с армией и Беркутов неплохо справляется, — ответил я.

После разговора с Атарашики подошел к двери и, выглянув наружу, крикнул:

— Эйка!

— Тут, Аматэру-сама! — тут же выпрыгнула она из соседней комнаты.

— Позови Щукина. И пусть чаю мне сделают.

— Слушаюсь, Аматэру-сама, — поклонилась она немного неуклюже из-за разгрузки.

Щукин пришел почти сразу, благо он дожидался разговора со мной внизу, на первом этаже.

— Да-да, входи, — пригласил я, услышав стук в дверь.

— Тебе там передают, что обед готов, — сказал он, заходя.

— Лучше бы они чай передали, — вздохнул я. — Башка трещит, а от кофе только хуже.

— Еще не отошел? — осторожно спросил Щукин, присаживаясь на свободный стул.

Сам я сидел за столом и просто развернулся к нему лицом.

— Почти, — поморщился я. — Дня через два все пройдет.

Сейчас даже забавно вспоминать момент, когда Щукин увидел меня после боя без шлема. Столько эмоций промелькнуло тогда на его старческом лице! Еле убедил его успокоиться и не бежать за целителем. Правда, потом пришлось еще и Суйсэна успокаивать… Да уж, тело я в том бою перенапряг конкретно. С поляком было гораздо проще.

— И я почти готов в это поверить, — покачал он головой. — Не думал, что ты самостоятельно придешь в норму.

— Как-то так, — пожал я плечами. — Такие вот мы, Патриархи, зверьки.

— Патриархи… Ну да…