Рольбин - Восшедший в небеса

Он на ногах ещё стоит и ничего.

Закон вверху у дьявола такой:

Три дня прошло, идёшь на упокой.

Во вторник ночью дети улетели,

А в пятницу к нему враги присели.

В четыре ночи внезапно разбудили,

Дыхание замедлили и отпустили.

Рвота из чрева сильно подступила,

Но материала нету, есть только сила.

Ноги затолкал с трудом он в брюки,

Поднялся с кровати, растопырив руки.

Хватается за всё и то в полове силы,

Дошёл, давление проверил для могилы.

Размышляя наедине, себе не верил,

Отклонения в давлении, всё проверил,

Вернулся, вдруг ошибка, тёмный лес,

Вывод: рвоту вызывает выходящий бес.

Жить в утробе столько лет не хочет,

Здесь молитва, она его морочит,

Бьёт и бьёт, как слёзы из очей,

Словно горный северный ручей.

Желудок пуст, а как-то выйти надо.

Обещали, потерпи, ждёт тебя награда,

Замути, он умирать уже собрался,

Глубоко, «дружок», в него ты закопался.

С этим дедом наконец он разобрался,

Пошёл к своим и возмущался, как попался.

Не хочет он в молитве умной жить

И перед Богом ежедневно лоб крестить.

Покаяние заело: как неделя, примите тело, святой водою запивайте, беса выгоняйте, благодать детям давайте, на покаяние идите и детей с собой ведите.

Выход

Всё равно «трудяга» наш попался,

Даже если он о чём-то догадался.

Закрутили с ним смертельный номер,

Разобрался, сопротивлялся, но не помер.

Покрутили, повертели, как хотели,

Водили, толкали, сколько захотели,

Он не дрогнул, не кричал, пошатнулся

И, на левый бок упав, перевернулся.

Полежал, но не стонал, началась рвота,

Для другого бы хватило идиота.

Этого спасает внутренняя сила. Осенило!

Методика запущена, и в этом её сила.

Наверное, кого-то из духов зацепили,

Долго он живёт, уж про него забыли.

Орёт, хрипит, и стон из последних сил.

Он нас о помощи с вами не просил.

Не смог уйти тот бес из боя незаметным.

Похоже, змей был в детстве неприметным.

С утробы тела вроде оторвался, а хвост его

Остался. Идя на утреннюю службу, заводило,

После причастия тело и душу укрепило.

Пошёл домой, полегче всё же стало.

Оставил машину у домашнего причала.

А утром в монастырь она его умчала.

После причастия в монастыре

Воздвижение Креста было на дворе.

Божественная сила осенила,

И дверь душа бесу приоткрыла.

Он вышел, оглянулся, облетел

И в поднебесье улетел.

После выхода того горело всё нутро его.

По технологии ухода не надо ждать уже другого.

Мы умно проживаем, чужих за прелесть осуждаем.

Себя, конечно, защищаем, врагу своих мы не бросаем.

Ремонт

Его в девятую по скорой привозили,

На этаж девятый в палату положили,

Отделение неврологическое,

По функции как косметическое.

Здесь делают мелкий ремонт,

Мозг промывают, чуден он.

Так много функций выполняет,

Но всё, конечно, он не знает.

Здесь почти как на заводе,

Всё разбито на проходе.

С него ответвления идут,

Куда пошли, не все поймут.

Вот подъехали к лифту,

Точно как в аэропорту.

Этаж девятый – выходи!

В маске в номер проходи!

Входит заведующая отделением

Работать с поступлением,

Она взяла свой молоточек,

Чтоб «отколоть» тела кусочек.

Затем к глазам его подняла,

Глазные яблоки гоняла. Они,

Как только точку нарушали,

То молоточек возвращали.

Врача лечебника позвала,

Опыт свой ей передала.

Они, всё продумав, обсудили,

В палату больного уложили.

Больной лежит, капель звенит,

Таблетки, уколы – всё летит.

Кардиограммы замеряют,

Ритм сердечный проверяют.

Спасибо им, вернулось всё,

И завертелось колесо.

Конечно, не всё сразу,

Но беса вымыли, заразу.

Жаль без времени уйти,

Можно Бога подвести,

Не закончить всю работу

И прожить, как идиоту.

Прелесть

Прелесть трудно всем узнать,

Ещё труднее нам увидеть,

Совсем нельзя возненавидеть

И через неё что-то предвидеть.

Ох, очень скользкий материал,

Давно в руках его держал.

Однако, если тебе это надо,

Она придёт и будет рада.

Не дай вам Бог иметь знакомство,

Воспитывать её потомство,

По гостям с нею ходить

И в церковь к Богу приводить.

Скромна, для всех послушна,

С виду очень добродушна,

Спокойно, тихо говорит,

Внутри её ведь страсть сидит.

Она спокойно наблюдает,

Характер ваш запоминает,

Приспосабливается к нему,

И вы ей больше ни к чему.