Эдгар Штучный - Моя Арктика. Стихи

Платок – отпечаток о ней.

О чём тревожусь я, о чём пишу?
В замочных скважинах,
Замечено грядущее…
О всём известно сердцу моему,
Оно в тиши стучит и мучится.
Пропала муза, где её глаза,
Где руки, где плечо?
Вчера почти поймал её, она
Сказала, чтоб забыл её.
И вот в душе моей заночевала злость,
И зависть слабая затронула до дрожи.
Как мне забыть её? Ведь лишь она,
Рождала истину в моём уму тревожном.
Мне страшно думать, где её полёт.
К кому пришла,
Кому слагает строки?
Быть может занял место, кто моё?
Быть может кто-то ей, меня дороже?
Но вдруг, я встрепенулся наконец,
И оглянулся, понял и проникся.
Спасибо, всем-всем,
Уходящим вслед!
Они с уходом, словам дают родиться.
О чём тревожусь я?
– Тревогу свою стёр!
В замочных скважинах
Замечено грядущее…
Мой стиль —
Бросать иль брать перо
И лить на лист всё то,
Что сердце мучило!

Я скитаюсь по осени красной,
Смотрю вверх
И надо мной,
Пролетают птицы, как спицы,
Вяжут небу пушистый платок.
Поверну свою голову вправо,
Вижу моря беспечную даль.
Мне бы бризом стать нежно-холодным,
Мне бы ветра крылья держать.
Поверну свою голову влево,
Там маслина мне машет рукой,
А за ней еле видною змейкой,
Протянулся седой горизонт.
И услышал я, голос знакомый,
Будто бы, говорил это сам,
«Можешь часто смотреть в стороны,
Перед собою,
Но ни разу назад».

Костьми лягу, но писать не перестану!
Весь свет обойду, но к истине отыщу путь.
Я из малых кругов поэтов,
Да! Я из малых,
Но как и Великие
Из этих кругов поднимусь!

Можно долго смотреть в мои карие очи
И видеть в них ясность.
Я могу никогда не сказать, что в них есть
И что перед ними случалось.
Можно думать о том, что я прост
Или смеху просто поддаться.
Можно всё, если сможешь сказать мне
В глаза напрямую не побоявшись!
Знаешь,
Мне, возможно души твоей двери не видно,
Мне, возможно, искать эти двери даже не нужно.
Ты скорей всего, знаешь меня наполовину.
Я скажу тебе, что так будет лучше.
Знаешь,
Мне не нужно и дня, чтобы выцедить правду.
Твоя правда меня никогда не собьёт!
Ты мне смотришь в глаза, а я улыбаюсь.
Знаешь,
Я тебя прочитал,
Так, как ты
Меня никогда не прочтёшь!

На муз-живом концерте с полным залом,
Прожекторами уткнутыми наверх.
Два дирижера бьются об заклад,
Что каждый из них смел…
Один махнув рукою вниз
И бросив взгляд на трубы,
Велел оркестру забурлить
Лирический ноктюрн, но…
Другой внезапно отступив
И повернувшись телом
На клавиши велел давить
Всем десяти на сцене…
И первый вдруг решил в ответ
На грубость от пиано,
Культурно дерзость приглушить
Ударом барабана…
Тарелки в ход! Удар! Удар!
И сцена оживилась.
Из края в край ручьем лились
Труб, скрипок, флейт мотивы…
Но после всех прекрасных ссор
На музыкальном поле…
Два дирижера разошлись,
Ни бросившись и словом!
Кулисы медленно сползли
И музыка утихла,
Но каждый в зале говорил:
«О Боже! Как красиво!».

Ты будешь загнанный, как зверь,
Но будешь капать на мозги,
Что тебе некуда идти
И всё не так, как ты хотел!

В ночи удел твой тихо спать,
Но ты охотишься в ночи.
Крови желает твоя пасть,
Не контролируешь всё ты!

Да! Ты вампиром можешь стать,
Но нужно ли тебе им быть?!
Века подряд людей пугать,
Кусать и пить их кровь из жил.

Ты жил бы мирно, хорошо
И человеком…
Смертность – кайф,
Но нет, ты хочешь монстром быть,
Ты хочешь силу испытать?!

Как договор из Рая в Ад
И больше некуда идти…
Да, ты вампиром можешь стать,
Но нужно ли тебе им быть?!

Поэт, художника, один раз врасплох застал:
«Ты не уверен?! Да?!
Не жми на карандаш!
Мольберт не прыгает в окно и не бежит от чертовни!
На холсте ауры Святых, их образ обозначил ты!