«Выла, плакала, металась…»
Выла, плакала, металась,
Зло и горько целовалась,
С нежеланными, чужими
Шла в бестормозном режиме,
Забивалась под подушку,
Забивала плетью душу,
Уходила в хмель и в ступор,
Стала мудрой, стала глупой,
В небеса плевала ядом,
Жгла мосты, костры и ладан,
Перевешивала звёзды,
То силки вила, то гнёзда;
Продавалась за улыбки —
То с наваром, то в убытке, —
Отрекалась, возвращалась,
На осколки разбивалась,
Воскрешала, воскресала,
На распутье застывала,
Слепла, глохла, умирала,
Начинала всё с начала,
Вдребезги мечты и ноги…
В общем, выжила в итоге.
Всё себя искала, каюсь.
Вот нашла ли?… Сомневаюсь…
– Когда с тобою рядом я в ночи,
Чьё слышишь ты дыханье? Губы чьи?
Чьи руки помнит, выгнувшись, спина,
Когда мы вместе слиты, как волна?
Меж сном и явью имя шепчешь чьё?
– Прости меня, хороший… Не твоё.
– Того, кто продал, предал, пренебрёг,
Тебе устроив личный Рагнарёк?
А если он от скуки, невзначай,
Опять поманит пальцем? Отвечай!
Из рая в ад, из радости в беду?!
– Прости меня, хороший… Я пойду.
– И что мне делать? Как мне дальше быть?
Мне не проклясть тебя, не разлюбить,
Не изменить, не сгинуть, не уйти.
Я не смогу вернуться с полпути.
Где с этой правдой жить набраться сил?!
– Прости, хороший… Ты ведь сам спросил.
– Держать тебя, не разжимая рук,
И знать, что ты исчезнуть можешь вдруг:
Без слов, без объяснений, без причин;
Гадать, когда устанешь от личин…
Как жить и знать, что ты – лишь талый лёд?!
– Прости, хороший… Он не позовёт.
На ослике хилом,
В нелепых доспехах
Мой рыцарь, мой милый,
Сегодня приехал.
Ему велики
Проржавевшие латы;
Тупые клинки
И нагрудник помятый…
К воротам трусит.
Спотыкаясь на кочках,
Он весь дребезжит,
Как разбитая бочка.
Бряцают доспехи,
Сползает забрало…
Вся челядь от смеха
Слезу утирала.
Он жалок, пытаясь
Казаться героем…
К воротам спускаюсь.
Ну что же… откроем!
Ты хочешь света?
Я стану тьмой.
Ты любишь лето —
Приду зимой.
Ты ищешь нежность?
Я – сотня жал!
Моя безбрежность —
На твой причал.
Ты просишь рая?
Так я – твой ад!
Дойдёшь до края —
Верну назад.
Иди на голос,
Устав, как серв,
Как спелый колос
Идет под серп,
Чтоб зло и жарко
За гранью снов
Упасть на бархат
Моих шипов!
Разные, разные:
Нежные, страстные,
Резкие, добрые,
Мягкие, злобные,
Яркие, милые,
В меру ревнивые,
Тихие, громкие,
Наглые, тонкие,
Гении, бездари,
Чем-то полезные,
Циники, лапочки,
«Мальчики», «папочки»…
Выбрать бы сразу же,
Выбрать, не думая…
Разные, разные:
Глупые, умные,
Хочешь – спокойные,
Хочешь – блестящие…
Только какие-то… ненастоящие…
«Они всегда возвращаются…»
Они всегда возвращаются.
Стараясь казаться гордыми,
Не говорят, – общаются
Словами, как принцип, твёрдыми.
Они всегда возвращаются,
Играя в великодушие,
Как будто с трудом решаются
Себя выдавать за лучшее.
Они всегда возвращаются,
Пытаясь остаться чистыми.
И искренне чуть смущаются —
Оплёванные, освистанные.
Они всегда возвращаются,
Однажды уже предавшие.
И всё вернуть обещаются —
Непонятые, уставшие.
Они всегда возвращаются —
От скуки, от безысходности,
И с жадностью убеждаются
В своей – все ещё! – пригодности.
Покуда земля вращается,
Попав из огня да в полымя,
Они всегда возвращаются.
И чаще всего – не вовремя.
«Тебя, как закрытую дверь, открывала…»
Тебя, как закрытую дверь, открывала:
Скучала,
Стучала,
Ключи подбирала.
Мечтала —
О мире огромном,
О городе тёмном.
Себя испытала —
На верность, на прочность,
Чуть-чуть на порочность.
Старалась,
Боялась,
Устала… Успела.
Тебя, как закрытую дверь, открывала —
Открыла, сумела.
Распахнута дверь, а за ней пустота…
Видимо, дверь оказалась не та.
Читать дальше