Виктор Бржезовский - Книга стихов

Года пройдут, нет – пронесутся,
Как птицы в синей вышине.
Моложе нет, не станут наши лица.
Но наша кровь бурлит в бушующей душе.

Тебе пишу, своей любимой,
Из края гор, где нет воды,
Где не приносят снега зимы
И не цветут зимой сады.

Хотите верьте иль не верьте,
Но дождик здесь сплошной обман
Тот край зовут «долиной смерти»,
А ту страну – Афганистан.

Здесь нет ни тополя, ни ели,
А лишь колючка, как злодей.
И жарким солнцем парит очень,
Не листья парит, а людей.

Здесь не летит журавль весною,
Курлыча в небе голубом.
Лишь только ястреб надо мною
Рисует круг, маша крылом.

Солнце тихо в речку сядет,
Аист крыльями взмахнет,
Пастухи стада сгоняют,
Хлебом с поля вдруг пахнет.

Лошади в лугах играют,
Мирно травушку жуют,
Вот туман на речку сядет,
И лягушки запоют.

Я бреду в траве по пояс
И по хлебному жнивью.
Комары пищат, ругаясь,
Песню зудную свою.

На свою родную землю,
Мне так хочется взглянуть.
И в траве лугов России
С головою утонуть.

Я пишу о деревьях, цветах и птицах, я пишу о любви.
Рвутся с сердца слова, заставляют меня: говори!
Я пишу о деревьях, их с корнями из земли вырывают
И еще молодыми, по оврагам они умирают.
Я пишу о цветах на могилах борцов,
Кто продолжил в веках дела своих ратных отцов.
Я о птицах пишу, с клеток рвущихся ввысь.
Не дано нам понять их свободную мысль.
Я пишу о любви, что к свободе зовет!
Я пишу о любви, побеждающей гнет!

Много песен в Союзе мы пели.
Говорили они для души.
На чужбине в солдатской шинели,
Мы познали другие стихи.

В них не просто набор стихотворный,
И не просто души благодать,
В них надежда, стремленье и горе.
Лишь послушаешь – можно понять.

Заиграла гитара надрывно,
Твои нервы бегут по струнам,
Все ты чувствуешь каждою клеткой,
Будто с песней породнен ты сам.

Много песен в Союзе мы пели.
Говорили они для души.
На чужбине в солдатской шинели,
Мы познали другие стихи.

Наступила ночь моя, ночь моя раздольная.
Не дает покою мне, ночь моя бессонная.
Мысли крутятся в мозгу, душу рвут травленую,
Навевают на меня лишь тоску зеленую.

Разметался на постели я на левый–правый бок,
Ночь пришла, горы скрылись… До рассвета спать не мог.
Не дает уснуть тревога, это боль моей души,
Не дают уснуть спокойно мне глаза твои в ночи.

Я их помню и не помню, целый год кровать пуста.
И сейчас, совсем уж скоро, я прижму твои уста.
Возвращаюсь я с чужбины, командир печать кладет.
Знаю, хватит грустной мины, за плечами целый год.

Днем такой я бравый, ночью грустный «старый дед»,
Будто я вдохнул отравы, дурманящих маков цвет.
Эх, вы, думы, мои думы, боли крик моей души…
Как забыться на мгновенье и уйти в покой тиши?

Долго ждал я этот отпуск, и сбылась моя мечта!
Наконец «зима» уходит, и «весна» ко мне пришла.
Еду, братцы, я в Россию. Уходи с души, тоска!
Я сегодня очень весел, хорошо бы навсегда.

Степь да степь, песок и камень,
На ресницах пот струит.
Гордо ветер песню воет,
В небесах орел кружит

По долине мерным шагом
Движет маленький отряд.
Дан приказ спешить на север,
И идут за рядом ряд.

Их от солнца черны лица,
Жар такой на части рвет.
Автоматы за плечами,
С солью выжимают пот.

Скоро кончится дорога,
Но и там не ждет покой.
Есть приказ занять ущелье
И принять неравный бой.

Лейтенант, совсем мальчишка,
Подзывает старшину:
«Успеваем, передышка» —
Тихо говорит ему.

Может, скоро эти скалы,
Где песок сейчас струит,
Сотрясутся громом боя,
Землю кровью окропит.

Грянул бой, потряс ущелье,
Песня смерти автомат.
Застучало, затрещало,
Залег маленький отряд.

Автоматы, ощетинясь,
Выбивают в камне дробь.
Трассера траву сжигают,
Гул стоит, аж стынет кровь.

Вот разрывы от гранаты,
Слышен чей-то боли крик.
Вдруг все смолкло, тишиной
Поглотило все на миг.