Монах Лазарь (Афанасьев) - Утренняя песнь

Пламя бушует в огромной пещи, —
Искры летят, как кремни из пращи,
Небо в дыму, потемнела земля, —
Камни от жара чернее угля…
Можно ли в этой геенне спастись?
Царь вавилонский, смотри и дивись —
Отроки ходят в огне и поют,
Создал в нём Бог им прохладный приют.
Видишь четвёртого? В огненный ад
К отрокам Ангел спустился, крылат.
Мир наш такая ж халдейская печь, —
Ты ему, Боже, не дай нас пожечь.
Нашей молитве усердно внемли,
Ангела нам на спасенье пошли!

Попробуй проберись туда —
Там лопухи и лебеда,
Крапивы жгучая гряда,
Потом репейник, дальше ельник,
Вот там и прячется шалаш,
Где летом дни проводит наш
Любитель чтения, отшельник.

Уж он давно душою вник
В Псалтирь и Древний Патерик,
Да и зовут его Антоний, —
Он друг зарянок и синиц,
Он крошит хлеб, и кормит птиц
Как бы из чаши – из ладоней.

И пусть ему лишь десять лет,
Но в нем таится тихий свет
Небесного покоя, —
Теплом молитвы он согрет,
И мир вокруг светлей в ответ
На житие такое.

Здравствуй, Жиздра-река!
Ты тиха и ясна,
И твои берега
Обновила весна.

Что ни вечер – везде
Близ тебя соловьи…
Ивы в чистой воде
Моют косы свои.

Поутру, на заре,
Когда многие спят, —
В ближнем монастыре
К ранней службе звонят.

Час святой! И тогда
Плеск не слышится волн,
Замирает вода,
Словно слушая звон.

А вокруг-то луга,
И поля, и леса, —
Навсегда, на века
Это Божья краса!

Дом над тихой рекой
Был построен давно, —
Богатырь вековой
В нём любое бревно.

Лишь один знает Бог,
Чем он, старый, силён,
Как он выстоять мог
В ураганах времён.

Потемнел он давно,
Но как светится в нём
Словно око – окно
В узорочье резном.

Как былина, как сказ,
Он с молитвой святой
Рублен был в добрый час
Из сосны золотой.

С той поры слышит он,
Как и всё, что вокруг,
Каждый день чудный звон
С неба льющийся звук.

На лугу у реки
Смех и возгласы – тут
Из ромашек венки
Две сестрички плетут.

Ветер тёпел и тих,
Он колышет цветы,
Смотрит солнце на них
С голубой высоты.

Слышно пение птиц…
Светел, радостен май!..
Здесь для отроковиц
Без сомнения рай.

Смотрит Бог на сестёр;
И, невидим и тих,
Ангел крылья простер
Над головками их.

Вечер… Колокола, —
Звуки вести благой, —
В них земля обрела
Радость, мир и покой.

Он всю ночь ходил по крыше
И в саду бродил ночном;
Он стоял, кусты колыша,
У меня перед окном.
Было что-то в нём такое,
Что влекло меня к нему, —
От него волна покоя
Шла по сердцу моему.
Тихий шелест… слабый шорох…
Влагой сеющая мгла…
На волнующихся шторах
Колебалась тень крыла.

Весёлое купание —
Фонтанами вода!
Тут целая компания
На берегу пруда.

Что за прыжки отважные
С прибрежной высоты!..
Блестят на солнце влажные
Нательные кресты.

Что за чудная полянка!
И обед на ней готов:
Это скатерть-самобранка
Забелела средь цветов.
Хлеба чёрного краюшки,
Лук да крынка молока
И пустых четыре кружки, —
Так и тянется рука!
Всё-то утро гнулись спины
И в корзинках у ребят
То черника, то малина,
То все ягоды подряд.
В нетерпенье мало проку,
Богу славу как не дашь?
Обратились мы к востоку
И запели «Отче наш…»
И ответили нам птицы,
И, услыша те слова,
Сосны начали молиться
И малинник и трава!
И Отец, Податель хлеба,
Там, среди небесных сил,
Пенье выслушал и с неба
Наш обед благословил.