Array Коллектив авторов - Чи100 поржать. Выпуск 2

С поэтессою жить нелегко.
В этом я убедился не сразу.
Думал я, это всё баловство…
Оказалось, друзья, колдовство.
Или проще сказать вам – зараза!

Всё равно ей: хоть вечер, хоть день,
В голове если строчки кружатся.
Пишет, пишет, а я, словно тень,
Всё молчу. Ну куда мне деваться?

То она пересолит обед,
То на кухню совсем не заглянет.
То грустит, то смеётся в ответ.
А порою так даже не взглянет.

Уж про кипы бумажных листов
Не веду я, приятели, речи.
Скоро вырастут до потолков!
Вдохновенья процесс бесконечен.

С поэтессою жить нелегко.
В этом я убедился не сразу.
Но вдруг выход нашёлся легко.
Сам писать я вдруг начал! Заразно!

Как интересна наша Маша!
Как исстрадалася по Мише!
Но отчего же ехать к Маше
Так медлит долговязый Миша?
Быть может, занимаясь Машей,
На сахарном заводе Миша
Готовит карамельки Маше.
Но станется и то, что Миша
Забыл о нашей бедной Маше.
И, может быть, неверный Миша
Целует уж другую Машу,
Вы знаете какую – Миша!
Опомнись, Миша! – наша Маша
Жива лишь памятью о Мише,
А новая красотка Маша
Грызёт одни конфеты Миши –
Грызёт, как их грызут все Маши
В провинциях, где ныне Миша,
И в ус не дует эта Маша,
Что слаще их лобзанья Миши!
Когда, когда же к нашей Маше
Ты возвратишься, длинный Миша,
И сквозь очки увидишь Машу –
Глядящую в лорнет на Мишу?..

Мой сынок, СЫНУЛЯ!
Так его люблю!
Каждый раз проверит
Бдительность мою.

Собрались мы в гости,
Был почти готов,
Бабушка звонила
Лишь на пару слов.

Голос в трубке что-то
Маме объяснял,
Сын в прихожей тихо,
Терпеливо ждал…

Но талант в искусстве
Не дремал совсем,
На беду, попался
Обувной вдруг крем.

Мама завершила
Важный разговор
И пошла с сынулей
Погулять во двор.

Сына нет в прихожей,
Африканец только
Белыми зубами
Улыбался стойко.

Гости отменились,
И прогулка тоже,
Крем исчез навечно
С виду из прихожей.

Два часа потратив
И куска два мыла,
Сходство с моим сыном
Еле уловила.

С той поры я знаю,
Знаю, без сомненья,
Сын – МОЯ ОТРАДА,
ТРЕНАЖЁР ТЕРПЕНЬЯ!!!

Навсегда расстаёмся с тобой, дружок:
Обещал Париж, а отвёз в Торжок.
Говорил: в Венеции будем стариться.
Отчего же тогда я любуюсь Старицей?

«Полетим мы в Ниццу, – твердил мне, – верь».
Только мчит нас «Ласточка» в город Тверь.
Нет, дружок, никакого тебе прощения
За подобное импортозамещение.