Ирина Галкина - Моя жизнь

Срок последний настаёт –
Надвигаются сомненья;
Тот, кто любит, вечно ждёт,
Вечно жаждет ослепленья!

Миг волшебный: Он идёт!
Он несёт твои свершенья:
Сердца радостный полёт
И восторг прикосновенья!

…Всё минует, всё пройдёт,
Зарастёт травой забвенья…
До свиданья, Старый год –
Год любви и вдохновенья!

Помнишь, друг, как вольно мы пили
Радость жизни из общей чаши,
Как прекрасны с тобой мы были
В наготе первозданной нашей!
С благородным вином лишь только
Мог сравниться напиток вечный,
Никогда нам не было горько,
Улыбалась нам бесконечность,
Звёзды чистые нам сияли.
Тихо лучиками звенели,
И сверкало вино в бокале,
И далёкие скрипки пели,
Как в весёлый час новогодний…
Но сегодня? Что же сегодня?
Чаша слезами полна
И места нет для вина,
Захочешь ли выпить её до дна?

…Мерно колёса стучат,
Качаются белые стены;
Простыни, двери, столы –
всё так же скучно бело,
Лишь за окном чернота
плотно закутала мир,
Редко мелькнёт огонёк,
и снова темным всё темно.
…Мерно беседа течёт –
о доме, работе, зарплате,
Встречах, болезнях, дорогах, невзгодах.
Слова

Так все затёрты, бедны,
Словно серая куча лохмотьев,
Брошенных в угол, как сор;
Семечки сухо шуршат
Нищенским в такт языкам,
Время томится…
И вдруг – в этот душный мирок –
«Лозы мои за окном разрослись живописно», –
Фет врывается
Свежей роскошной струёй!

Белой тихой улицей идём мы.
И дома, и воздух – всё чужое.
В окнах свет мелькает незнакомый.
Мы идём – нас в мире только двое…
…К ветерку прислушалась берёза,
Шевельнула тонкою рукою,
Вздрогнул тополь… И далёкой грёзой
Вдруг предстало всё пережитое.

…Снилось мне урочище в горах:
Древний камень скрыл границы мира,
В замкнутых коричневых стенах
Спрятаны священные могилы.

Полны тайны тёмные углы,
Вещих знаков, скрытых откровений.
Каменные улицы полны
Множества невиданных растений.
Странной силой всё к себе влекло,
Раскрывалось и благоухало,
Излучало солнце и тепло
И казалось вечностью…
Но к утру всё пропало.

Белыми снегами
Вьюга хороводит.
Тихими шагами
Новый Год подходит.

Новый, небывалый,
Страшный, високосный!
На брусочке старом
Точит злую косу…

…Летнею росою
Пусть прольётся вьюга
И пройдёт с косою
Мимо дома друга.

Ни тоски, ни горя
Пусть он не узнает,
Грустною мольбою
Утра не встречает,

А, сдружившись с ветром,
С Солнцем лучезарным,
Вечно славит Бога
Сердцем благодарным!

Белое-белое,
нежное-нежное,
что-то летит…
Тихое-тихое,
свежее-свежее –
лечит, бодрит.
Чистая, лёгкая пена холодная
скрыла поля.
Вот и настала минута свободная –
стынет земля.
Белое облако тихо спускается
с серых небес.
В праздничный новый наряд одевается
замерший лес.
Между берёзами –
белыми-белыми! –
стою одна.
Мира загадками
заледенелыми
душа полна.
Нет ни страдания,
ни ожидания…
Что же с тобой?
Заворожённые, сникли желания –
мир и покой.

Полвека прожито.
И даже больше.
Ну и как
Ты дышишь?
– Хорошо. Всё тёмное,
уродливой стеной
Скрывавшее от мира, от людей, от Бога –
всё сгорело.
Пожар жестокий был.
Гудело пламя, не щадя
Ни самолюбия, ни нежности,
ни трепетных порывов,
Ни – просто – жизни молодой,
так жаждавшей познанья,
Любви и вечного тепла…
Погибло всё.
На мёртвые желанья
Ложится серая зола;
Всё гуще сумерки
и ранняя дремота
Уж клонит голову,
Глаза смыкает, тело леденит,
Лишает сил…
И валятся из рук
Судьбы прекрасные дары –
награды за увечье –
Так безнадёжно опоздавшие
На юный жизни пир.