Ирина Галкина - Моя жизнь

На бочке с порохом с тобою мы сидели.
Над нами звёзды фитилями тлели…
В пустынной тьме гремел Московский Хор,
Басы свирепые в затылки нам гудели…

Туземцев толпы нас атаковали,
Глазами чёрными и жгли, и раздевали…
Смущался дух, кружилась голова,
«Помилуй, боже, нас и сжалься», – мы шептали.

«На закате солнца не годится спать!
Да ещё ведь надо вещи собирать!
Эй, проснись, подружка, разомкни ресницы,
Если опоздаем, нас не станут ждать!»

«Не могу проснуться, склеились ресницы,
Тяжестью налитых век мне не поднять…
Сковано всё тело, голова клонится…
Если б можно было вечно не вставать!»

Вот бредём, шатаясь, лестница кружится,
Чемодан чугунный с полу не поднять…
Эх, каким бы чудом дома очутиться!
Сразу с ног свалиться –
Спать!!!

За праздничным столом,
Дорожные собратья,
Сошлися мы, скрестив пытливый взор,
Закончили весёлый разговор
И смело кинулись в раскрытые объятья.

…Летели быстро жаркие мгновенья…
…С рассветом новым – снова в тяжкий путь!
Испили мы всю чашу наслажденья.
Прощай, дружок,
Любим и счастлив будь!

– Спишь ли ты, солнышко?
– Только готовлюсь.
– А как готовишься?
– Читала долго.
– Про что читала?
– Да про зверюшек,
В тайге рожденных,
Про их невзгоды
Среди суровой
Зимней природы,
Потом устала, глаза закрыла,
И всех живущих благословила…
– И я – в той куче? –
– Конечно, милый.
– Спасибо, солнышко, –
– Полночь пробило,
А ты всё бродишь…
Пора бы к дому… –
– Меня ты гонишь?
…К дому – к какому?
– К тому, конечно, где всем ты нужен [1]…
Не к моему же…
– Но почему же?
На ключ запри меня! Схвати в охапку! –
– Нет, я не «тигра».
Скорей, лошадка…
– Твой голос полон тепла и ласки….
Как я хотел бы послушать сказку…
– Я не сумею…
Ну, слушай тихо:
Красная шапочка пошла к волчихе…
– Нет, это страшно. Скажи другую.
От этой сказки ночь не засну я.
– Жил-был зайчишка…
длинные ушки –
– Серенький?
– Тёмненький. С лап до макушки.
Был и талантлив, и музыкален,
Но глазки смотрели – в разные дали.
Правый вперёд, а левый – назад.
– Ну что ты, не надо меня обижать!
– Прости, мой зайчик, забудь всё это,
Не слушай странного ночного бреда.
Я засыпаю… –
– Спи, мой хороший.
Пусть сон твой будет на май похожим…
– А знаешь, милый,
ведь ты мне снился,
всё дальше, меньше
ты становился…
Неужто грёзой
недостижимой
Уходишь в прошлое
невозвратимо? [2]
– Нет, мой хороший,
пока мы живы,
Вот так и будем идти по жизни…
– Да: ты в дорогах
и разговорах,
А я – в страданьи,
И ожиданьи…
– Зато уже после,
в синих просторах
Помчатся души наши в сияньи.
А если снова с землёй сроднимся,
То уж пораньше соединимся.
– А завтра – где мы?
Куда помчимся?
– Будем в Сокольниках [3]мы петь учиться,
Тебя я снова увижу вечером,
Солнцем пропахшую
и свежим ветром… [4]
Не простудись лишь…
Спокойной ночки.
– Ах, мне ужасно
чего-то хочется…
– Чего, скажи.
– Не могу сказать…
Хочу тебя я
поцеловать…
– Ты – моё чудо!
И мне б хотелось…
– Расцеловать бы всё твоё тело,
Каждую клеточку расцеловать,
Каждую клеточку к жизни призвать!
Сколько уйдет на это минут?
Месяцы, годы в забвеньи пройдут,
И далеко нас с тобой уведут –
Ввысь, где таинственных звёзд огонёчки…
Больше ни слова,
больше ни строчки,
Спокойной ночки…
спокойной ночки…

Весенний день сверкает и слепит.
Земля и воздух – только отраженье
Небесной синевы;
Ещё синее снег,
последними клочками
Укрывшийся в тени,
а солнце,
Разбитое на тысячи осколколков,
Глядит из тысячи звенящих луж
И греет так,
что кажется – кругом –
Одно лишь солнце!
Тёплый пар
Дрожит над лужами
и тихо-тихо
Возносится наверх,
как будто
Душа Земли сама стремится к небу,
Распахнутому ей навстречу,
И всё живое вслед за ней летит,
И улыбается, и шлёт привет
И ласку очарованному сердцу!
И хочется растаять,
как последний снежный
ком,
Разлиться синей лужей
и запеть Снегурочкой:
«О мать Весна!
Благодарю тебя за радость!
Благодарю тебя
За сладкий дар любви!»