Павел Дерябин - Золотой сборник поэзии

Снимаю шляпу перед вами,

Моя сердечная любовь.

И на закате алом,

Нарву я полевых цветов.

Поставлю их я у окошка.

Что б утром радовали вас.

Ведь любовь это на веки….

Единая для нас.

Огонь любви, растопит лёд разлуки.

И станет на душе тепло.

А кто ласкает эти руки, кому такое счастье суждено.

Смотреть в глаза, не замечая ни секунды.

Что тихо растворяются в дали.

А помнишь, как тонули мы в разлуке.

Считая прожитые дни.

Её душа, моя обитель рая.

А на устах её, медовая роса.

Её молчанье, хуже покаяния.

Ведь она путеводная звезда.

Сегодня ты была прекрасна,

А завтра я, сниму с тебя белье.

Ты говорила, что нет счастья,

Но утонула, в глубокий сон.

Он был сладок и прозрачен,

Как вода из родника.

Ты говорила, что так надо,

И знала, что нет ему конца.

Но время тянет за все нити,

И мы с тобой, танцуем вальс.

Это время лишь забвенье,

Где мы играем в преферанс.

Я возжелал её, как яблоко из рая, что с ветви сорвано, в ночи густой.

Она спускалась ко мне в прозрачном одеяние, растворяя былью сон.

Что сладостно манил меня, в её объятия, и на теле поцелуи оставляли след.

Я улавливал её дрожащее дыхание, в боязни, что наступит чуждый нам рассвет.

И прижимаясь к ней всем телом, я разжигал пожар в груди.

Я возжелал её как деву, я возжелал её в любви.

Видишь тени, плывущие к алому закату.

Они режут облака.

Это мы с тобой идем по кругу ада.

Свергнув с трона короля.

Я надел его корону, ты взяла бокал вина.

Теперь мы тут правим балом.

Но увы лиши до утра.

И с наступление рассвета, ты допьешь любимое вино.

Я сниму корону эту.

И мы ляжем в вечный сон.

Держа все муки старых дней,

В душе зачахшей как огонь.

Я был на ней, я был король.

Король без царствия и прав.

Ночами томными не спав,

Уста её ласкав.

И в памяти изгибы тела рисовав.

Что на холсте отображав.

Как страстно её я возжелав.

Мирским утехам предавав.

Ээээхххх…. Плененная любовь….

Тебе ли крылья подарить?

Да что бы ввысь и ввысь!

Поближе к солнцу взмыть!

И обжигаясь об него!

Камнем падать в низ!

К таким же, как и я!

Кто летать, увы, уже не сможет!

И бродить тут средь прохожих!

Глядеть на них, сквозь серу линзу жизни!

Как он любил её до самого гроба.

Как он хотел её возжелать.

Возжелал он её до самого порога.

А любил её так, что смог откопать.

Откопал её,

Старую,

Дряхлую,

Гнилую.

Червями поеденную, в тёмной душе.

Пытался отмыть её без лишних излишеств.

Но всё понапрасну.

Она сгнила уже.

Давай я дам тебе возможно, жить, дышать, любить.

Потом сожгу я всё до тла, чтобы попросту забыть.

Как нам вдвоём прекрасно время, было проводить.

Целуя алые уста, друг друга погубить.

Не могу быть птицей вольной.

Я в темнице заточенный, днём и ночью мечтаю о тебе.

Моя печаль, разбавленная в мыслях,

Мои угодья – серая темница.

Откуда виден мне, лишь только горизонт.

Паруса надежды скрыты, как корабль, тонущий средь рифов.

Он разбитый без света маяка.

Давай обнимемся в закате алом

Средь полевых цветов.

И босыми мы ногами пойдём тропою нежных снов,

Где поцелуи и объятия, так сладко греют душу нам.

Давай забудем то, что было,

Как страшный сон, открыв глаза.

И вспомним, что когда – то мы любили,

Мы летали в небесах.

Но страшный чёрт из табакерки

Рассыпал соль на зло богам.

И теперь мы вспоминаем,

Как любили те мы небеса.

Терзает огония фальшивой любви, сжигая мысли в пепел.

Она держит на грани судьбы, скорбящих прошлого века.

И вроде забыли, и всё то прошло, что грело души влюбленных,

Но память хранит тот корешок, как в книге про бремя влюблённых.

Сорви цветок, что упал перед ногами, он предвестник надежды и любви.

Он останется на веке с нами, в виде горькой той росы.

Что скатится по шёлковой одежке нашей внутренней души.