Эдуард Казаков (Элисбарыч) - А у вас так бывает? Книга четвертая. Экспромты и заметки на листках календаря

Чтобы звонки мобильников озвучивать,
Рингтоны раньше покупали сладкозвучные.
Печальная сегодня нас постигла участь,
Мы незаметно перешли в режим беззвучный.

Для тех, кто от мультфильмов старых млеет,
Кто ценит их добро и чистоту,
Я сообщу размер своей собачки в стеблях сельдерея:
Один – в длину и половинка – в высоту…

Преследуют меня, как стадо толстых бегемотов,
За мной несущихся в кромешной темноте,
Страх жизнь потратить на бессмысленную работу
И страх работу потерять и сдохнуть в нищете…

Трагичен этих дачников удел и жалок,
Увы, все это применимо и ко мне.
Вели строительство мы из …овна и палок,
Все вздорожало, и экономим даже на …овне.

Глубокий старец праправнука подкалывал:
«Я, между прочим, в твои годы уже вкалывал…»
Внучок ответил: «А мне взгрустнулось отчего-то.
Я в твои годы тоже буду вынужден работать».

Вот фильм о львах: спокойно смотрим, как измученная бегом львица
Добычу-антилопу в прайд голодный тащит.
Об антилопах фильм и тот же кадр: и слезы сами начинают литься,
И слизываем мы их нервно языком дрожащим…

«Прими его таким, какой он есть», —
Мне толерантные советуют друзья.
Сжимаю кулаки. Нет! Мерзостей его не перечесть…
Такими, как мы есть, нас примет лишь земля.

Все время думаю! И суть явлений обнажается:
Смысл отношений – в искренности и прямизне!
Стараюсь относиться к людям так же, как они относятся ко мне,
Но люди почему-то сразу обижаются.

Купил на рынке я добротный табурет.
Жена захныкала: «Мне тоже табуреточка нужна!»
Теперь у табурета есть табуреточка-жена…
Ах, эти жены! От них трещит бюджет.

Мораль: поменьше надо слушать бабу.
Я наложил на все покупки табу.

Жена! Прошу не раз, не два —
Не заводись, не начинай скандала!
Иди-ка ты… и разложи в поленницу дрова,
Которые в избытке наломала.

Ну что вы, бабоньки, такие все сердитые?
Смягчите свое сердце, наши зайки!
Не раздражайте мужичков, домашние хозяйки.
Сбежит, и станет статус ваш – хозяйки дикие.

От шуток настрадался Элисбарыч.
Эх, сколько раз меня перекрестили!
И Алебардыч был, и Алебастрыч…
Как надо мною только гады не шутили.

А если вдуматься в смысл прозвищ этих вещих?
(Хотя они придуманы, конечно, дураками.)
То алебарда – для врагов оружие зловещее,
А алебастр, когда застынет, тверд как камень!

С женой по лесу не гуляли мы без толку.
В сугробах я до «этих самых» утопал.
Отряхивали мы березки, ели, елки,
Чтоб снег их не согнул и не сломал,

Лавина снежная на плечи нам срывалась,
Отряхиваясь, веселились мы как дети.
И сердце радостью переполнялось,
И не было счастливей нас на свете…

…Как знать, наверное, придет и наш черед,
На наши души грузом ляжет снежный наст,
А кто-нибудь придет и снег стряхнет,
И Бог ему за этот труд воздаст.

Доволен буду, как купающийся слон,
Когда в ушах у вас мои стишочки просвистят.
Моя задача – уложиться в сорок слов,
Ну в самом-самом крайнем… в шестьдесят.

При этом надо не утратить мысль.
При этом надо не утратить смысл
И, ощутив поэзии простор,
Поймать момент, когда как-будто хлопнул граммов сто…

Вы засуньте свой порядок себе в зад,
Мировой порядок суньте себе в зад!
Ваш порядок новый суньте себе в зад.
Там у вас не светит солнце, там ваш ад!