Юрий Туйцын - Павел и Анастасия. XXI век, Россия

(он из сельских мотористов),

Группой вёртких реформистов,

Прихвативших всё здесь быстро.

* * *

Так, на рубеже столетий,

Собираться реже стали.

По ту пору междометья

Рассужденья заглушали:

От дискуссий, споров, вздоров

Аж физически устали!

Но, влекомы жаждой слова,

Стали собираться снова:

Представители науки,

И театра, и кино

Здесь скрываются от скуки,

Пьют коньяк или вино.

Их потом ведут под руки

Весьма юные подруги,

Что приходят вместе с ними,

Как бы просто, заодно.

* * *

Молодые и седые,

Джентльмены по нутру,

Речи держат непростые,

Не закончив их к утру.

В дыме синем сигаретном

Растекаются духи,

Кто-то, с небольшим приветом,

Встав, начнёт читать стихи.

Слушают его в пол уха,

Не вникая в сущность слов,

Не обременяя слуха,

Не прочуяв прелесть строф.

Под негромкий возглас «Браво!»

Сядет, слышно три хлопка.

Впрочем, я не знаю, право,

Здесь ли место для стишка?

* * *

Чьи стихи теперь читают?

Кто достоин образца?

Модными сейчас считают

Века прошлого писца:

Пастернак, Есенин, Бродский,

А. Ахматова. Высоцкий

Всем знаком, но не читают.

Его петь предпочитают

Не в салонах – в них народный

Бард сочтен неблагородным.

Пушкин всеми почитаем,

Но в салонах нечитаем:

Позапрошлый век забыт

И считается «избит».

* * *

В основном свои творенья

Предлагают слушать нам.

С ликом мудрого прозренья

Пробубнит словесный хлам –

Рифма есть, да смысла нет –

Молодой ещё поэт.

Многих этаких поэтов

Подгоняет возраст тех,

Кто в сонетах и в куплетах

В прошлом возымел успех.

Не смущаясь ни минуты,

Сочинив две-три строки,

Полагают, что кому-то

Интересны их стихи.

* * *

Подавив зевок широкий,

Иль зевнув открыто, всласть,

Некто вспомнит про пороки,

Обвинив за это власть.

Социальные пороки

Актуальны во все сроки!

Встанет, к черту экивоки,

Ноги шире, в жестах страсть,

Или вставит руки в боки,

Как бы только не упасть!

Это модно лет уж двести,

Упражняя ум и пыл,

Жуткие изложит вести,

В чём их суть, уж я забыл.

* * *

Но тематика известна:

Власть ворует, в сёлах пьют,

А в Европе повсеместно

Шик, порядок и уют.

Говорят, что там культура,

Что у нас другой народ,

Коему его натура

Стать культурным не даёт,

Что Россия канет в Лету,

И терпеть уже невмочь!

Но толкового совета,

Как ей гибнущей помочь,

Он не знает почему-то.

Как тут не припомнить плута?

* * *

Многие и впрямь воруют

Алчно в наши времена,

Безнаказанно жируют,

Не насытившись сполна.

А богема веселится!

В телевизорах их лица

С ясным взглядом, без стыда,

Столько видим, что присниться

Могут даже иногда.

Разве ж это ерунда,

Что «элита» из столицы

Покатила за границу,

Не на отдых – навсегда?

Вдуматься, так то беда!

* * *

А балы, что столь охотно

Раздобревший новый класс,

Не найдя деньгам работы,

Спрятавшись от лишних глаз

Любопытных ротозеев,

Стал устраивать в музеях,

Всё ж походят не на бал.

Приглашают олигархов,

И «богемных патриархов»,

Кто б из них не танцевал,

Все в движеньях угловаты,

Думают, куда ступить,

Руки держат как лопаты –

Им привычней есть, да пить.

* * *

Знать, не в той уже одежде

Представление гостей,

И не в форме той, что прежде,

Обозрение идей.

Заслужил и ждёт поклона

Лишь незримый дух салона.

* * *

Глава II . Обаяние фраз и слов.

* * *

У историка Мальцова

В сентябре собрались снова

Два десятка человек,

В основном его коллег.

Надо полагать, не сдуру

Пригласил он профессуру –

Назревал большой успех,

Стульев не нашлось для всех!

Повод был: приехал в Питер

Молодой профессор Диттер,

Его новый компаньон,

Археолог. Немец он.

Европеец. Так точнее,

И на чей-то слух мощнее.

* * *

Там идет объединенье

Стран, людей сближенье,

Ликвидация границ,

Иммиграции движенье,

Усредненье разных лиц.

Швед с голландкой, чех с испанкой

А датчанин с итальянкой

Вскорь детей произведут.

Может дух национальный

В будущем у них сочтут

Местным и провинциальным,

Коль различия сотрут?

Мне же слово «европеец»

По значенью, что «индеец».

* * *

В «нулевые» жизнь науки

Здесь, в России, умерла,

И учёных на поруки

Заграница вдруг взяла.