Там, где она по полю едет
И упивается вином.
С БЕРЕГА
С берега да с морских седин
Ветром принесет холодным
Грусть далеких, одиноких льдин,
Да голосом как будто мертвым.
Остроконечных елей хор,
Темнеющих в долине лесом,
Затянет песню с шумом крон,
Ту долгую, лишь им известную…
Да издали по небу вереницей,
Лазурь небес собой черня,
Огромной и ленивой птицей
Венчав начало октября.
Тяжелые, дождливые ползут
В мою долину тучи, полные
Воды, и бриз пронзает грудь.
Да чайки все орут, голодные.
НА ИХ КОСТЯХ
Наверное, я тех добился бы успехов
На поприщах разных, если бы во мне
Горела искра всех тварей любезных,
Светилась, и жгла, и меркла в вине.
И если бы сердце билось их ритмом,
Любовь их срывалась с уст серебром,
Я бы давно владел бы всем миром
И превратил бы реки в говно.
Я бы надежду их нес на руках
До первой же ямы, вырытой ими,
И клал друг на друга с пулей в висках,
Я бы не брезгал даже седыми.
И вот когда мир очищу от зла,
Когда соберу их слезы я в банки,
Когда оботру сок на губах,
Сам я себе выстрою замки
На их безупречно никчемных костях.
ТОГДА, КОГДА ЕЩЕ ЕСТЬ ВРЕМЯ
Тогда, когда еще есть время,
Забот паршивых, тяжких бремя
На плечи не легло и стремя
Расслаблено, оно ведь ждет.
Толи как бремя упадет?
Толи меня легко прощая,
Моим словам сырым внимая
О беззаконности труда,
И о карьере, и о деньгах,
О пустоте забот, о летах,
Нами потерянных во снах,
Желаньях царских и убогих,
О днях бездушных, серых, долгих,
В которых мы себя терзали,
На части яростно мы рвали
Гнилые души сгнивших тел.
И соловей уже не пел.
Уже поблекли краски жизни,
И опустели наши мысли,
И зашагали на расстрел
Ровным строем,
Сопя под нос.
Ведь, пробегая жизни кросс,
Не убежали мы от стен.
Мы не взрастили сад цветущий,
Мы гения в себе убили,
И смерть мы ту с тобой запили
Водой, на привкус жгучей,
Что обжигала языки,
Но только в первые разы,
Когда на траву падал я.
И разгоралась докрасна
В глазах июньская заря.
Тогда, когда уже нет время,
Забот паршивых, тяжких бремя
Легло на плечи, вздернув стремя,
И повело меня вперед!
ОСЕНЬ. ПОРА В ДОРОГУ МНЕ
Осень. Пора в дорогу мне.
Да просится душа остаться,
Да только завтра – в рюкзаке.
И невозможно задержаться.
В твоих березовых аллеях,
Что льются золотом листвы,
Где тропы леса все редеют,
Стесняясь веток наготы.
Где ветер, обдувая хату,
Шумит по окнам и дверям.
И медленно шагая к саду
К его началу без конца.
Все ближе я к порогу храма
Своей души чистилище несу.
Да ангел говорит, что рано.
И вновь я становлюсь. Курю.
Мне златовласая пора…
Туда, где дни и ночи равны,
Туда, где талая весна
В кошачьей мягкой лапе…
А мне остаться бы, сестрица,
С тобою в этот вечер пьяный
Да дождика водой умыться
В рубахе старенькой и рваной!
А мне, сестрица, с тобою пить
Всю ночь и до утра. Но просит
Дверь родную мне закрыть.
До свиданья… Осень.
ГЕРОЙ
На что отважится герой?
С глазами влажными, глухой.
Не слыша речь, не видя лиц
Своих царей, своих убийц.
На что поднимется рука,
Сжимая жадно в ладонях меч?
На что он глянет свысока?
Кого останется стеречь?
Он был убит в духовной битве
С самим собой самим собой.
Он не услышит больше лиры,
Теперь он слеп и глух, герой.
Среди лесов, пустынь бредет,
Неся с собой тяжелый крест.
Его ветрами дух ведет
Среди погубленных им мест.
ИЩУ, КАК ПЬЯНЫЙ ИЩЕТ
И, в ветрах диких не найдя
Покоя и дождя, что, с силой
Стекло окна водой кропя,
Бьет настырно с ветром в спину,
Ищу, как пьяный ищет веры,
Тебя. Я, хворост собирая
И бога жадно умоляя,
Бетона обнимаю стены.
МЫ В ЗАКОУЛКАХ, ДРУГ
Мы в закоулках, друг,
На мостиках железных,
Чей кованный руками прут
Нам служит безвозмездно.
По небу синева плывет,
Колокола звон уносит.
И толи это, друг мой, сон,
Что так мечты мои возносит.
Когда в серебряной косе луны,
В тумане утренней прохлады
Наперебой кричат скворцы,
По полю гонят утра стадо,
В ладонях трепетной зари,
Что только здесь лишь так восходит,
Молчит село. Бегут ручьи.
Да только утро день торопит.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, на ЛитРес.
Читать дальше