Василий Рем - Стихи для всех. Рожденный в СССР

Но мы делали ножи, их в лесу метали,

Пели песни о войне, хоть войны не знали.

Занимался боксом я, самбо занимался,

Этот навык у меня на всю жизнь остался.

Вот и в армию пора, шёл ведь добровольно,

Я в десантники хотел иль куда угодно.

Но меня призвал народ на границу прямо.

Пограничник я, чекист, а служил я рьяно.

Все заставы я прошёл вдоль тропы дозорной,

За китайцами следил из трубы подзорной.

Врукопашную не раз с ними мы сходились.

Тут все навыки мои в драке пригодились.

Но однажды я решил стать вдруг офицером,

Для меня начальник мой был тогда примером.

Рапорт быстро написал, чтоб не передумать,

Еду я в Москву с утра и там буду думать…

Учёба в училище

Я возглавил неспроста третье отделенье,

Ведь пошло на славу всем трудное ученье.

Всё же, видно, хорошо отделеньем правил,

Всех порядку научил, ну и всех прославил.

Только первые места всюду занимали,

По учёбе на весь год первыми мы стали.

И на фото на доске, что почётной звали,

Целый год мои орлы, как огонь, сверкали.

Много всяких было дел, взлётов и падений,

Но ни мне, ни всем друзьям не до наблюдений.

Полевой учебный центр, комары кусают,

Жизнь в палатках на полу, ноги замерзают.

В грязи ползали, в дыму, воевать учились,

Отпуска, не отгуляв, на границу слились.

Вот и кончилась учёба, едем на восток,

И на дальнем Сахалине начал службы срок.

Служба офицера

Наконец-то в Холмске я, городок портовый,

С командиром повезло, был мужик толковый.

Взвод мне дали КПП, самоволки, пьянство,

А ещё послал мне бог хитрое начальство.

Все уходят по домам – к жёнам, детям, мамам,

Я тревоги провожу, бегаю по ямам.

Сопка наша – будет ваша, АКС наперевес.

То «тревоги», то «авралы», здесь не до чудес…

Полуночные тревоги, пешие броски,

Отучили всех от пьянства, больше нет тоски.

После года тренировок служба не спала,

Взвод объявлен был «отличным», вверх идут дела…

Здесь полно камчатских крабов, рыбы и икры,

Сахалинские морячки милы и добры.

Занимался «рукопашкой», и, попутал бес,

Я командовал два года взводом ПБС.

Отобрал себе бойцов, все они спортсмены,

«Рукопашка», марш-броски и иные темы.

Стали лучшими они по стрельбе, учёбе,

Ночевали мы в лесу, как медведь в сугробе.

Часовых у двух застав ночью тихо «сняли»,

От служебных всех собак ловко ускользали.

Всех орлов своих учил воевать как надо,

Боевые их дела – для меня награда.

В ШСС перевели волей командира,

Я и там учил орлов честь беречь мундира.

Строевая, марш-броски сразу нас сроднили,

На параде и в «бою» лучшими мы были.

Занимался спортом я, брал всех орлов с собой,

Побеждали всех подряд – и боксом, и борьбой.

Завершён мой службы срок, время подкатило,

Я на пенсию ушёл, всё в душе остыло.

Гражданка

Я, пока служил в войсках, институт закончил,

Стал учитель школы я и мечту исполнил.

По «внеклассной» завуч я, воспитатель главный.

Математика, труды, педагог я славный.

Понимаю я детей, был для них как братом,

Дискотеки проводил и не крыл их матом.

Доброте учил, любви плюс патриотизму,

Ну и ненависть к врагу, а ещё к фашизму.

Но всегда меж двух огней наш учитель в школе,

Давит педсовет, РОНО, ты как раб в неволе.

А родители порой прибегут с похмелья,

На учителей кричат, наглотавшись зелья.

А зарплата – бог спаси, нищета сплошная,

Вот особенно у тех, где семья большая.

И ушёл из школы я прямо в коммерсанты:

Здесь зарплата и почёт, и от фирмы «гранты».

В девяностые лихие трудно было жить.

И на «стрелках» тех «уродов» приходилось бить.

Уважали меня банды, рос авторитет,

И спокойно дальше жили, «стрелок» больше нет.

К нам уже никто не лезет, «стрелки» помогли,

Ну и мы вооружились, пушки завели.

Пистолет мой воронёный – коммерсанту друг,

Две гранаты-«РГД-шки», тишина вокруг…

Завершил я своё дело, еду в дальний край

И нашёлся здесь, поверьте, в жизни божий рай.

Город Первого салюта, Белгород родной,

Город чистый и прекрасный, чем не рай земной?

Где я только ни работал эти двадцать лет,

И в охране, и в колхозе, – а достатка нет.

Свою оду завершая, бога я молю:

Дай здоровья, счастья внукам… Я их так люблю.