Тамара Лизуро - Пароль - любовь

Твой Бремен всегда с тобой.
Меня наполняешь звоном…
А небо над головой
Привычно зовешь своим домом.

И вихрь – твой талисман
Несешь через реки-дали.
В людской и оседлый стан
Так долго тебя зазывали…

Но ты ответила лишь:
«Мой вихрь живет на свободе».
Когда ты устало спишь,
Я вижу тебя в природе…

Я вижу тебя в дождях,
Во влажных лесных лощинах.
Твой шаг, как огромный взмах:
Толкнуться, взлететь, раскинуть.

Твой Бремен всегда с тобой,
Твой вихрь – недопетая мантра…
Ответь на вопрос простой:
Возьмешь меня в музыканты?

Тебе сказали, что у тебя есть время?!
Лет 80–90, если быть точным.
Чтоб успело таки прорасти семя?!
Чтобы из точки превратиться вновь в точку?!

Тебе сказали и ты поверил, дурень!
Дни прогорают заживо без огня и дыма.
Жизни других так яростно караулил,
Ровно пока своя не промчалась мимо.

Время бежит. И ему нет ни капли дела
До твоих пройденных или не сданных зачетов.
Время лишь только касается твоего тела,
Но равнодушно к людским провалам и взлетам.

Нет у тебя бесконечно счастливого завтра,
Как и вчера, которое так долго хоронишь.
Дали нам время?.. Но, если прислушаться к фактам:
Время течет, пока ты в нем сегодняшний тонешь…

Тополь рвется под кожу,
Пухом трется о щеку.
Я его призываю отстать.

Это очень на грубость
Людскую похоже —
Мы любовь ведь привыкли толкать…

Пух струится повсюду,
Гладит волосы снегом.
Раздражение ему невдомек.
Я вчера укрывала
Твои горести пледом,
А сегодня ты сдержан и строг…

Только пух улетит,
Лета хвост оседлав.
Он не будет взаимности ждать.
Моя нежность живет в тихих женских стихах,
И ведь тоже умеет летать…

Когда в глаза приходит пустота,
Глазницы будто тихо угасают.
И блекнет младость, как и красота.
Глаза не видят. Только лишь моргают.

Когда встречаю потускневший взор,
Не слышу вовсе, что кричат губами.
Искрит души неведомый укор:
«Зачем так поступили люди с нами?»

И тихий вздох, под веками устало,
Скребет и сушит, будто бы песок.
Я глаз живых увидела немало,
Но больше тех, кто сохранить не смог

Увиденных чудес простые лики:
Озера, горы, детские мечты.
И лишь зрачки, как жизни прошлой блики,
Мельчают в точку прошлой красоты.

Люблю глаза. Твои. Свои. Людские.
Люблю гадать – что видели они.
И в зеркало гляжу: пока живые!..
И так боюсь увидеть тени пустоты…

Сигарета, окно и кружка,
Дождь, карниз и остывший дом.
Мы друг с друга снимаем стружку,
Что не пилится – то огнем.

Кровоточат былые раны,
Мы отпиливаем по куску.
Что жалеть у друг друга шрамы:
Это в щепку, а то – в доску.

Тесаков у друг друга ворох:
Было время – знаком верстак.
Только мне бесконечно дорог
Каждый твой неотесанный брак…

Меня калибрируют разные люди:
От офисных боссов до хера на блюде.

Меняет весь корпус мне фитнес-инструктор,
Чеканит мозги продавщица на фруктах…

И сверлят и пилят, и матерным словом…
И вдоль и назад, и обратно по новой…

Мой социум взялся за хрупкие плечи:
Меня увольняют, и женят, и лечат…

А я лишь смотрю на щепки и тряпки:
Себя калибрируют эти ребятки…

И снова спешу написать фельетон —
Про то, как на Моську смотрел серый слон…

Проснулась дочка, громко закричала,
Как будто первый раз обрадовалась мне.
Ей все еще не лень жизнь начинать сначала,
И предаваться вновь вчерашней же игре.