Мария Кевальджот - у кошечки – не боли. у собачки – тоже. Рифма

И под кожей – сотни сетей незаживших ран:
от когтей, клыков, ржавеющих лап капкана.
Представляешь, она не боится нас больше, мам!
Я не знаю, как быть с ней, что делать, мама?

Каждый день она подходила немного ближе,
пела песни, смотрела в мои глаза.
Моё сердце давно её руки тихонько лижет..
и не может об этом осмелиться рассказать.

И я рвусь на части – воистину рвусь на части:
когда зверь внутри отвечает на нежный зов,
моя стая где-то медленно скалит пасти..
.. и я вижу на ней следы от своих зубов..

Одиночество – так себе средство от боли, от
первородного страха довериться снова людям.

Каждый раз я боюсь, что завтра она придёт.
.. ещё больше боюсь, что завтра её не будет.

думаешь: будет как в детстве. цветной секретик —
бусинка с маленьким сколом, люпин, «love is»;
взрослые – просто смешные огромные дети;
страхи – лишь ветви чуть ниже твоей головы.

думаешь: будет так прочно. узлы на нитке
драный носок сшивают. и дружбу – так же:
«ну же, прости меня! всё забирай: улитку,
палку-рогатину, кепку, кусочек сажи..»

думаешь: будет вечность. ведь солнце – вечно.
вечны деревья, Сашка и баба Катя..
но наступает однажды особый вечер.
кстати, он вечно приходит совсем не кстати.

и понимаешь: панцирь улитки – крепче
дружбы иных, обиды и многих слов;
хрупкого вдоха, шеи, стальных предплечий..
крепче момента, ведущего нас на слом.
____________________

«ветви» всегда будут ниже удобных акций.
вечность секретиком детским промчится мимо.
всё, что мы можем – дышать, перестать бояться.

и – наконец – успевать обнимать Любимых.

Это срочно? – Да, это срочно.
Междурёберно, междустрочно
обрывается ровный почерк
многоточием.…

Это важно? – Да, это важно.
Я храню в себе взгляд твой влажный,
проникающий поэтажно,
по обочине.

Это с нами? – Да, это с нами.
Каждый выдох – волна цунами,
превращающая оригами
в корабли.

Это сложно? – Да, это сложно.
Невозможную нежность – в ножны:
она копится, ждёт подкожно..
и болит.

ночь вызывает психолога-консультанта:
«здравствуйте, док. меня проиграли в карты;
выменяли на лампочку ильича,
ловкость «висеть онлайн, но не отвечать».

«травма отвергнутого» варит мне утром кофе.
солнце – яичница с привкусом катастрофы —
снова «сотрудник месяца».. всё серьёзно:
люди меня меняют на слово «поздно».

люди боятся времени: поздно – poison.
улицы превращаются в шумный поезд,
жаркий плацкарт, где каждому жмёт кровать…
всё, док.. пора мне – укутывать, обнимать..»

ночь накрывает телом гудящий город —
глушит собой разрывы людских снарядов.
__________________

дай мне как-то знак.. хоть малейший повод
лечь и спокойно спать, пока ты – не рядом.

наше лето бросает кости,
ставит нежность на кон и слабость:
«во мне больше не будет злости.
и, похоже, не будет радости».
остановка, троллейбус, маски —
дребезжащий побег от мыслей…
лето смотрит глазами хаски,
добродушно ведëт на выстрел.

это будет дуэль. без правил,
секундантов, врачей и боли…
отстранëнность надëжно ранит:
эти раны меняют роли.

все любимые нынче – братья.
каждый любящий – сын. теперь и
я приравниваюсь к объятьям,
стенам дома и ручке двери.

пропускаю любимых мимо
и шепчу поцелуям в губы:
«мама любит тебя, мой Мио..