Сергей Данилов: Страницы прочитанной жизни

Среди добродетелей – злое упрямство,
В сердечных пороках – смиренье.
Посредник в общенье – банальное пьянство,
Спасенье – полёт вдохновенья.

Бунтарство увяло осенней листвою,
Сочится из пор толерантность.
Угрюмой, морщинистой чёрной вдовою
Торчит за спиной бесталанность.

На месте признаний – газет заголовки,
Ответы сменило презренье…
Прогнили волшебной любви заготовки,
Для них не нашлось примененья.

Он не был желанным героем романа,
Она беззаботно ему позволяла
Себя не снимать целый год с пьедестала,
Летать в оперении самообмана.

В закрытые двери стучал он упорно,
Встречал, провожал, целовал нежно руки.
Признаний любви сладострастные звуки
Она принимала легко, но притворно.

Он, гордость мужскую смирив, падал в ноги,
Стоял на коленях, касаясь несмело.
Её восхитительно стройное тело
Досталось другому в плачевном итоге.

Законы взаимности очень капризны,
Симпатия – столь своенравный ребёнок…
Повержен Амур. Безразличья чертёнок
Глумится над чувствами в пламени тризны.

Душа покидает тело,
Изношенное годами,
Легко, может быть, несмело,
Без пафоса, назиданья.

Земля возьмёт оболочку,
Грехи, достиженья – выси…
Успеть бы поставить точку
В неповторимой репризе!

В нашей жизни утраты фатальны,
Мы теряем друзей навсегда.
Отцветают интриги и тайны,
Мельтешат бестолково года.

Встречи реже, звонки холоднее,
Одиночество ближе, родней.
Пустота вытесняет смелее
Из души дерзновенность идей.

Телевизор с диваном в фаворе,
Заполняют засаленный быт.
Чувства вянут, мечты на запоре,
Путь в аптеку всё время открыт.

Вместо буйных пирушек – таблетки,
От интриг не осталось следа.
Раздражают кокетством нимфетки,
Суетой угнетает среда.

Окружают минорные маски,
От занудства морщины сборят.
Прошлых связей поблекшие краски
О закате любви говорят.

В зыбкой жизни потери фатальны,
Мы лишаемся раз навсегда
Тех, кто дорог. Событья печальны.
Грудой папок пылятся года.

Я давящей вечности поступь
Встречаю на бренном пути.
Опасливо движусь, на ощупь,
Скорбя, что должна отцвести

Моей краткой жизни бравада.
Померкнет в глазах карих блеск.
Взамен придёт мудрость – награда,
Колючий прогорклый гротеск.

Растают мечты и желанья,
Друзья постепенно уйдут.
Придут сожаленья, страданья,
Сомнений непрошенных пуд.

Маразм станет властвовать смело,
Альцгеймер – лукаво манить.
Начнёт увядать быстро тело,
Петлять – мыслей пасмурных нить.

Безвременья мерзкая поступь
Вдруг станет тесниться в груди.
В потёмках сознанья, на ощупь,
Придётся итог подвести.

Надменная вечность достала кинжал,
Меня поджидая впотьмах.
Последние силы собрав, я стоял,
Не корчился в пыльных углах.

Пытался смириться, достойно принять
Давно предначертанный рок,
На бренность судьбы никому не пенять,
Уйти в уготовленный срок.

Нет смысла нервозно метаться в слезах —
Нытьём не умаслить талан!
Уйдут – незапятнанный в смертных грехах
И самый последний баран.

Останется вечность – убийца моя,
Бег времени – острый кинжал.
Кружиться по-прежнему будет Земля,
Забыв мой прискорбный финал.

Не делай напыщенный вид,
Любой воздыхатель – дурак.
Давно за тобою следит
Привычный к запоям кабак.

Ты волен мечтать по утрам
О прелестях музы, чудак,
Часами плестись по пятам.
Под вечер заглянешь в кабак.

Беспомощна мудрость из книг,
Когда твоё дело – табак.
Поняв, что ты загнан в тупик,
Придёшь отрываться в кабак.

Ты в розовых грёзах – герой,
Не знающий слова «слабак».
От страсти, утратив покой,
Проложишь дорогу в кабак.