Теодор д'Обинье - Трагические поэмы

После этого, совершив поездку в Пуату, Обинье был предупрежден ла Булэ и Констаном, чтобы он остерегался вернуться: графине и Сегюру обещана его смерть. Получив это письмо в Мон-Лье, он оставил там своих лошадей, пересел на почтовых и приехал. У дворца он увидал Булэ, который, в отчаянии ломая руки, стал умолять его уехать. Но Обинье, против обыкновения, привесил к поясу кинжал и, пройдя через потайные двери, застал врасплох короля и графиню, одних, в кабинете старой королевы. Король колебался, не зная, как принять Обинье. Тот даже в лице не изменился; пользуясь близостью к своему господину, он не чинясь, спросил его: «Что случилось, мой повелитель? Почему столь храбрый государь дает себя увлечь столькими сомнениями? Я приехал узнать, виноват ли я и хотите ли вы заплатить мне за службу, как славный государь или как тиран». Смутившись, король ответил: «Вы ведь знаете, что я вас люблю, но прошу вас успокоить Сепора». Отправившись тотчас же к Сегюру, Обинье так потряс его упреками в подлости и видом кинжала, что Сегюр явился к королю со словами: «Государь, этот молодой человек честнее нас с вами». В доказательство примирения он велел выплатить Обинье причитавшиеся ему за его поездки две тысячи пятьсот экю, получить которые Обинье уже не надеялся.

Вернувшись к мужу, королева Наваррская примирилась со всеми, кроме Обинье. Тем не менее приглашенный на совещание лиц, замышлявших убить королеву, он своими укорами расстроил эти замыслы; за это король его поблагодарил.

Вступая в брак, Обинье обязался купить в Пуату землю ле Шайю. Между тем секретарь Паризьер предупредил короля, что необходимо воспрепятствовать трем делам в этой области: браку принца де Конде из-за Тайбура, браку д’Обинье из-за Марсэ и браку ла Персонна из-за Денана; тогда по этим трем делам были отправлены письма и распоряжения. Начались происки, но против ле Шайю они не удались: Обинье пристыдил прокурора и генеральных адвокатов Пуату за то, что приближенные навязывают великим государям столь низкие и недостойные цели.

(1585). Вскоре началась война Баррикад, перед которой гугенотские принцы съехались на важное совещание в Гитре [678] Интриги Гизов и Лиги заставили Генриха III прибегнуть в 1585 г. к помощи Генриха Наваррского для борьбы против Гизов. В конце августа 1585 г. король Наваррский созвал в Гитре своих сторонников, чтобы решить, будут ли протестанты формировать независимую армию или захотят сражаться в королевских войсках. .

То, что там произошло, подробнейшим образом описано в главе пятой книги тома II, там же рассказано о жестокой и кровавой битве при Сен-Манде; мне нечего добавить к сему повествованию.

Что же до поездки герцога де Меркюр в Пуату, то скажу лишь, что Обинье, служивший там боевым сержантом, начал с того, что против желания своего начальника приказал выдать пики пехотинцам, хотя маршал этих людей ненавидел. В «Истории» Обинье описал все это, скрыв себя под званием боевого сержанта.

Вскоре после Сен-Желе Обинье с десятком дворян и еще пятнадцатью солдатами взяли в плен три роты пехотинцев в Бриу, заставив их подписать капитуляцию; здесь применено было известное положение договора, опровергающее ту самую гнусную статью Собора в Бодензее.

(1585). Когда принц де Конде осадил Бруаж, он сделал вылазку в Анже [679] Замок Анже был занят гугенотами, город оставался в руках католиков. Принц Конде снял осаду Бруажа, чтоб взять Анже, но потерпел здесь неудачу. Его армия, чтоб избежать окружения, рассеялась. Принц удалился в Англию, Обинье же добрался с несколькими спутниками до окрестностей Мера и после всех испытаний переправился через Луару и вернулся в Сентонж. , о чем вы можете прочесть в главе 12-й книги пятой; в этом деле Обинье подвергся величайшим опасностям, из коих самая удивительная описана ниже. В течение трех недель ходили слухи, будто Обинье убит в одном из уже помянутых боев; слухи эти достигли и госпожи д'Обинье; в один прекрасный день на ее скотный двор пришло пятнадцать коней и семь мулов мужа, которые среди других вещей привезли его шляпу и шпагу; при этом зрелище госпожа д'Обинье упала в обморок. Дело в том, что при выезде из пригорода Анже багаж Обинье, по его приказанию, последовал за полком, а сам Обинье оставил при себе лишь шапочку, надеваемую под каску, очень короткую шпагу и протазан; потом, вступив в родные места, он известил жену о своем прибытии двумя записками, из которых одну послал с расстояния десяти миль от дома, опасаясь, как бы от внезапной радости она не умерла.