Александр Матюшкин - Дневник строителя

Кто тебя не помнит
Юность наша – радость,
Что с тобою было,
Что с тобою сталось.
Так, бывало, с песней
Ночь на посиделках,
Не танцуешь парой
А прядешь над свечкой.
Утром на рассвете
Возвращаясь к дому,
Где там вспомнить вечер
Лишь бы было до соломы.
День ой ночи мало
Отличался светом
И гордится нечем
Вспоминая это.
Разделим нежно
Старый мир, как пашню.
В Октябре суровом
Звон кремлевской башни.
Тут и развернулась
Тут и разгулялась
Юность, что веками
Взаперти держалась.
Ты в «гражданку» хлёстко
С пожилыми рядом
Мчалась в бой кометой
Под Советским стягом.
И колхозов наших
Ты не испугалась в споре.
Во главе стояла
Были перегибы,
Были перелёты
Ты осталась твёрдой
В этих «перелётах»
Нет! Сказала твёрдо,
Ты фашистской дряни
И пошла немедля
Всюду партизанить.
Голод и разруху
Все преодолела
И следы пожару
Ты в сады одела.
Нам ли не гордиться
Нам ли не стремиться
Весело работать
Хорошо учиться.

Еще в ночи седая вьюга
Срывала майские листы
А по утру в немом испуге
Забилась в голые кусты.
Не слышно рыщет снег в сугробах
Подставив самцу серый бок,
И незаметно на дорогу
Что камне проливаясь сок.
Бегут ручьи переливаясь
К реке – в безмолвные поля
А над прудом огромной стаей
Грачи седлаю тополя.
Все, ожило, все зашумело
И даже грязный воробей
Покинул хлев заиндевелый
Победно рыщет средь ветвей.

Ты помнишь нашу юность
И наши вчера,
Какой в те минуты
Прекрасною была.
Быть может кровь играла
Весеннюю порой,
Тайно трепетала
Ты рядышком со мной.
Быть может в тайном страхе
В сиянии зарниц
Никак не раскрывала
Ты сомкнутых ресниц.
Быть может ты в недуге
Вдруг трепетной рукой
Прижав к груди упругой
шепнула тихо: «Мой».
И я! Ну словно в клетке,
Стоял, вздымая грудь,
Не мы под звуки эти
Ни молвить, ни вздохнуть.
И дома дождь весенний
Не мог нас пробудить
И ты иные песни
Не можешь пробубнить.
Но нет! Мы не случайно
Стояли под дождём
По жизни беспечально
Мы рядышком идем.

Прости отец, ведь это слово – папа
Мне довелось произнести,
Уж в двадцать с лишним дет
И не брани, я знаю, что – растяпа
Для вашей дочери печальный вышел век.
Быть может проклянешь,
Быть может вспомнишь с грустью
Бесславный образ мой, неяркий и простой
Он, скажет, родился в далёком захолустье
И вышел с свет дорогой трудовой.
Но не успел дойти, споткнувшись на пороге
По воле ли судьбы, а может просто сам
Повинен в том, что на большой дороге
Не рассмотрел неровностей и ям.
Быть может кто-то вспомнил с сожаленьем
А кто-то со злорадством, вот он
На много раньше века погребён
При этом усмехнуться без сомненья.

И было ж время муж слонялся
По закоулкам кабакам
Жене же врал и не стеснялся
Что был все время по делам.
Теперь пришло другое время
Жене убавилось забот
Вед у нее вторая смена
Пусть муж немного подождёт.
Недаром в русской поговорке
Нетрудно каждому понять
Порой ночной иль ранней зорькой
Нет хуже ждать, да догонять.

Жизнь моя короткая, но злая
Нет родных, друзей и никого,
Кто мог на отзыв не взирая
Вытравить все прошлое моё.
Не приучен к ласкам я, и мне
Роднее грубый этой атмосферы
Хулиган и дрянный скандалист
Объясни мне, в чем же сущность жизни.
Ты интеллигентен и умён
Что могу полезное от жизни
Дать мне чуждым, видимым трудом
Скажешь, брось мальчишка придуряться
И в твои те годы эта грязь
Незнакомо слово мне – влюбляться!
Мне родней безудержная страсть!
Виноваты все, фашисты – гады
Прекратили жизнь моим родным
Виноваты те, что рядом
А направить в жизни не могли
Понял я, поздно ль? Постаралось,
Оправдать потерянные дни
И тебе откроюсь, но не каюсь
Ты меня послушай, не гони.

В шароварах, свитере с замочком
Помня, я тебя в последний раз
Уж деревья пухленькие почки
Распустились солнцу ввысь.
Тот весенний праздник всей ватагой
Отмечали шумною лаптой
Перед вами мы с лихой отвагой
Хвастались и клялись вперебой.
Много лет прошло в одно мгновенье
Наши клятвы превратились в дым
Снова вижу я тебя, но к сожалению
Об руку с супругом молодым.
Все-таки при встрече, как
Я смущенно бормочу вам вздор
На лице ищу былую тайну
И ловлю ваш мимолетный взор.