Елена Заславская - Эпоха моей любви

Мое сердечко конкурс объявило

На самый лучший праздничный наряд,

Оно все чувства в гости пригласило,

Как будто бы на бал, на маскарад.

В костюме дивном, цвета черной розы,

К нему явилась первою печаль,

И жемчугом сияли чьи-то слезы,

И на глазах ее была вуаль.

Примчалось ожиданье на лошадке

В красивых, но дырявых сапогах,

С пером вороньим в белой модной шляпке

И тросточкой старинною в руках.

Собравшись, все сидели в полумраке

Среди несбывшихся, одетых в тон надежд.

Подкралось одиночество во фраке,

И вдруг... любовь явилась без одежд.

Она зашла, и все преобразилось,

И все склонились низко перед ней.

Сердечко тут мое сильней забилось.

Бесспорно, первый приз достался ей.

Морщины выплел вечности паук,

В глаза пустынью по песчинке вдунул ветер,

Под тяжестью немыслимых разлук

Согнулись плечи в стареньком жакете,

Старик за руку девочку держал,

А от нее так веяло весною,

Он прошептал мне: «Пусть твоя душа

Ее познает и зовет Любовью.

Я — время, я — старик, она — дитя».

Мне девочка протягивала руну.

«Да будет так», — сказала я шутя,

И обрекла себя на радость и на муку.

Это как пламя, сжигающее изнутри.

Мчусь по арене и стон мой в овациях тонет.

Сердце, почувствуй, ведь это коррида любви.

И поцелуи твои — словно звезды в ладони.

Тореадор, ты пронзил мое сердце насквозь,

Огненным маком на лунную шпагу надето,

Жаром трепещет оно, как багряная гроздь

Терпкой рябины. И нет сил отрезать колету.

И у зимы есть соловьи —

Ветров взвывающий струи

Творят легенды о любви.

Снежинки — неба поцелуи —

Ажурным покрывалом сна

Спадают тихо, словно тени,

И я немного влюблена

В январь, в его холодный гений.

Свечки загорелись у фонтана,

В вышине, над самой головой.

Пробежал по веточкам каштана

Май-бродяга, вздорный и босой.

Пробежал и затаился где-то,

На земле или среди ветвей.

Он играл до самого рассвета

На одной струне души моей.

Нарядилась вишенка невестой,

Повели невесту под венец.

Долго-долго разливался песней

Прилетевший издали скворец.

От весны и счастья замирая,

Голосистую ронял он трель.

Повенчались вишня молодая'

И красавец ветреный апрель.

Ощущение бабьего лета.

Словно кормишь пушистых утят.

Листопадом усталой кометы.

Его желтый задумчивый взгляд —

В янтаре золотистая муха —

Неподвижен и сказочно прост.

Так тоскует вселенское ухо

По забытой симфонии звезд.

Так вонзает смертельное жало

Скорпион золотого дождя,

У небес под ночным покрывалом

Так хохочут огни октября.

А верхушки печального леса

Прячут мысли свои в облака —

Это ветер, беспечный повеса.

Их качает на длинных руках.

И земля словно в ризы одета,

Вся как капля хмельного вина,

Ощущение бабьего лета —

Это осень звенит, как струна.

Желтокрылые бабочки-листья

Закружились, залистопадили.

Не рябин то горячие кисти,

Это крылья драконы расправили.

Так казалось мне осенью рыжей.

Когда с грустью по скверу гуляла,

Листопадами воздух был выжжен,

Как гудками — молчанье вокзала,

А дожди расплели свои косы,

И прохожих попрятали крыши.

Это осень с глазами раскосыми

На ладони озябшие дышит.

Разбилось зеркало луны —

Жасмины будут долго плакать,

Звенят оковы тишины,

Что стонет в закоулках мрака.

Ночь забродила, как вино,

А я заплакала спросонок.

Как больно сердцу. Ведь оно

Надето на луны осколок.

Тяжело мне, Господи,

Истерзалась я.

Брошены на простыни

Карты для вранья.

Ложью нежной, сладкою

Сердце напою.

С карточкой-раскладкою.

Жизнь соединю.

Дама пик моргнула,

Видно, неспроста.

«Дочкой Вельзевула

Иль слугой Христа

Будешь ты?» — спросила

Ведьма — дама пик.

От какой-то силы

Сам ответ возник.

Королевой ада

Стала я тотчас.

Такова награда

За ночной пасьянс.

Стакан гранатового сока

Разлил Господь по небесам.

Вставало сонце на востоке,

Ложилась на цветы роса.

Как кровь на землю с тонкой шпаги,

Сок капал в летопись веков

На древние ее бумаги

Вот так, из тьмы ночных оков.

С зарею новый день рождался —

Для горя или для любви.