Елена Заславская - Инстинкт свободы

4

...Я давно их простила.

А казалось, — нет оправданий,

Потому что верю наверно

В «Ще на вмерла»!

Декабрь 2004 г. — май 2005 г. Луганск

падающая ресница,

а может, всего лишь миг...

Рыцари, инквизиция,

Мадонна Сикстинская... И

Мое желание

обретает вектор

следующего воплощения.

В век постмодерна,

как и во времена пещерные

Мое желание

тоже. Разве

не глупо — на те же грабли?

Оно движется на меня, как

айсберг

на злополучный корабль...

И

Мое желание

осуществится.

Так было и будет всегда.

Не сомневаясь: — На левой

ресница!

— ДА!

Роптала Европа,

жуя свои сопли,

Америке это, бесспорно,

до жопы.

ВСЕГДА КОКА-КОЛА?

ИЛИ ТОЛЬКО СЕГОДНЯ?

Always Coca - Cola !

Пан Глоба,

вращая свой глобус,

вещает идеи потопа:

«Небесные хляби, разверзшись,

изринут потоки».

И я бы, конечно,

поверила, только:

мой Моцарт звучит в телефонах мобильных,

особенно классно при полифонии,

мой Пушкин приколот на стены Big Board ’ oв ,

мой Пушкин приколен на стенах Big Board ’ oв ...

НАШ МИР ЗАХЛЕБНЕТСЯ

НЕ БЕШЕНЫМ ЛИВНЕМ,

А БУРОЮ ЮШКОЮ КОКА-КОЛЬНОЙ!

и зуб за зуб —

Новый Завет не актуален.

Америку, что открыл Колумб,

чуть не захлопнул Бен Ладен.

И тотчас мода на скорбь

и на справедливое возмездие,

а как эти грёбаные небоскребы

дымили в «Последних известиях».

Око за око

и зуб за зуб...

Я вынес себя за скобки.

Я — труп!

Мне мир представлялся желтым,

а он оказался черным.

Им управляет Черт,

им управляет Нобель,

раздает свои премии

под топот солдатских сапог.

Я хочу быть первым

героем нашего времени,

изгоем нашего времени,

я буду Бог!

и крушений,

я стала твоей мишенью,

за секунду до

нашей встречи

мир, словно картины да Винчи,

был вечен

и, в общем, привычен.

Я, среднестатистическая

девушка мегаполиса,

пирсинг,

tattoo , розовые волосы

и прочие прелести

моды,

но, если всмотреться —

лицо мое,

как у Джоконды.

Случайно или намеренно,

мы, будто броуновские частицы,

в одном и том же месте,

в одно и то же время

столкнулись. Ресницы

вспорхнули.

— Мамочка!

Мама!

Вдох в плену

моей диафрагмы

увяз, как бабочка

в теплом варенье,

музыка остановилась

в плеере,

мои дреды

зашевелились,

как змеи

на голове Горгоны:

КТО МЫ?

Он проникает в легкие

вместе с воздухом,

он отравляет кровь,

он разъедает мозг мой.

Фантасмагория,

как на картинах Босха.

Наша планета,

пусть это

звучит жестоко

и претенциозно,

опутанная сетями Internet ’ a

и другими стоками

канализационными,

захлебнется не бешеным ливнем,

а бурою юшкою кокакольной.

Я вычищу эти конюшни

Авгиевы.

Мы станем другими.

Сейчас мы — клоны!

Ненависть — это ген,

подарок предшествующих поколений.

Мой гексоген

на теле.

Мой гексоген

в теле!

Я — пельмень,

начиненный взрывчаткой,

как мясом.

С обезумевшими очами

В прорези маски.

все люди

прилипнут к экранам

своих мониторов,

молодые и старые,

читающие Коран,

Тору

и Библию,

и не читающие ничего,

кроме глянца.

Во блин!

Как бабахнуло.

Обоссаться!

(на всех сайтах

свежайшая информация,

инфо-вакханалия)

Обсасывайте кости,

Наслаждаясь!

Ты — мой Остин

Пауэрс

со знаком минус.

Я В ГЛАЗА ТВОИ ОКУНАЮСЬ

ЗА ИСТИНОЙ.

как будто

мотылек в шапито сачка,

за секунду

он остатки пыльцы отряхнет на подсолнух

Ван-Гога.

Взмах ресниц — махаон породнился с иголкой.

Я на дне твоего зрачка,

как будто

капля внутри цветка,

за секунду

ее естество озарится сиянием радуг.

Взмах ресниц — и росинка становится паром.

Я на дне твоего зрачка,

как будто

огоньком увенчанная свеча,

за секунду

нежность лиц подчеркнет

он сияющим нимбом.

Взмах ресниц — и огонь

превращается в дым, но

Я НА ДНЕ ТВОЕГО ЗРАЧКА.

мы разгадаем мистерию.