Array Антология: В начале всех миров

Оленем бежит трудовой коллектив,
За ним бегемотом завязший мотив.
А следом вприпрыжку, в охапку схватив,
Несется с цветами кооператив.

Бежит калькулятор – на нем я считал,
И бабочкой лестница – с ней вместе упал
В саду, когда яблок ведро набирал,
А следом лопата бежит – ей копал.

Роятся предметы, им мысли под стать,
И некогда шумною ночью мне спать,
Всю ночь я планирую; кончив считать,
О будущем надо еще помечтать.

Летела корова, и дятел бежал,
Садовник лопату рассадой сажал,
И пахла капуста тропическим ливнем,
А кот ковырял землю мерзлую бивнем.

Я съел бедуина с верблюдом в придачу,
Как сладко во рту! На зубах только «хрум».
Какое блаженство! Какая удача
Десяток-другой съесть конфет «Кара-Кум»!

Будильника голос. Я тут же проснулся,
Чуть-чуть полежав, сладко я потянулся.
Ведь надо ж! Я спал! Я со сном обманулся!
И с ложа восстав, я в бассейн окунулся.

Смотрю я задумчивым взглядом
На гору немытой посуды.
И фрукты, и овощи – рядом,
И врач не приходит, паскуда.
Холодная осень простуду
Нагнала, распятая в рамах,
И сил нет уж вымыть посуду —
Не то, что работать на БАМах.
Прощалось со мною веселье
Задумчивым взмахом крыла —
Лежу вот теперь на постели
И молча гляжу из окна.
А мысли конями все бродят,
Скучать голове не дают
И настроенье мне портят —
Нервишки со стоном сдают.
Учить мне ведь надо уроки,
Вникая в их сложную суть —
Приходится вспомнить пороки,
По сердцу ножом полоснуть.
Анализ в разбор привлекая,
Как скальпелем режу вражду,
Она же, болезнь навлекая,
Бежит все во тьму. Но я жду.
Сгущает осенняя серость
Сознания тьму на глоток —
Я жду, что проявится смелость
Взглянуть на души уголок.
Причины всех наших болезней
Там можно, порыскав, найти,
Анализ причин всех полезней
Лекарства, что встретишь в пути.
Над каждою точкой часами,
Над каждою запятой,
Приходится думать мозгами
И биться о пол головой.

Люблю балдеть под звуки синтезатора,
Напившись молока, сметаною заев,
Люблю я нюхать розу из дозатора,
Навозной кучи запахи презрев.

Люблю я в полдень, на ветвях раскинувшись,
Варгана звуками округу оглашать,
Затем, меж грядок с тяпкою воскинувшись,
Энграмм коренья в психике искать.

В трусах до пят, люблю я в ярко-синий
Глядеть, на грядке стоя, небосвод,
Люблю, закутавшись в цветочный иней,
Жужжаньем пчел своих хвалить народ.

Люблю, люблю, люблю, люблю безмерно
Актеров, музыкантов череду,
Что проплывает мимо равномерно…
Звонок, встаю, с любовью к вам иду.

И грипп свиной, и водки два стакана, —
Прострация, безбрежность забытья
И пофигизм матерого уркана,
Но не скотизм бомжующего «я».

Сознанья сон окончен. Утром рано
К трудам души направил стопы я,
Обязанность животного аркана
Стал выполнять. В том функция моя.

Свиньи болезнь, щекина, обновленье,
Стих, проза, Сурья Намаскар,
Сиянье звезд и звука пробужденье —
И вот представил на-гора товар!

Свист, крики, смех и речи осужденья —
Не нравится народу этот дар,
Но это мой кусочек вдохновенья —
Вода желаний превратилась в пар.

По серенькой веточке ползет
Серенькая гусеница,
По зелененькой веточке идет
Зелененькая ее сестрица.
Раздуты бока. Перетяжки
Того гляди лопнут. В натуге
Они едва держатся в натяжке.
Гусеницы оказывают услуги:
Когда чрево их открывается
Высыпается множество
Муравьишек. Опасаются
Передавить друг друга. Ничтожество!
Беспросветное быдло! А гусеницы
Вбирают и возят это убожество!
И никто не боится путаницы.
Все друг другом довольны давно:
И гусеницы, и веточки, и муравьи.

Я бежал от себя самого,
как злосчастная Ио от овода.

И вздымались белесые скалы,
тенор пел высоко наверху
за косыми, как челка, лучами.
Под стопами кончалась земля.
Иссякала… болели колени…
Прерывалось дыханье.