Марина Цветаева - Стихотворения

Двух станов не боец, а – если гость случайный —
То гость – как в глотке кость, гость —
как в подметке гвоздь.
Была мне голова дана – по ней стучали
В два молота: одних – корысть и прочих – злость.

Вы с этой головы – к создателеву чуду
Терпение мое, рабочее, прибавь —
Вы с этой головы – что́ требовали? – Блуда!
Дивяся на ответ упорный: обезглавь.

Вы с этой головы, уравненной – как гряды
Гор, вписанной в вершин божественный чертеж,
Вы с этой головы – что́ требовали? – Ряда.
Дивяся на ответ (безмолвный): обезножь!

Вы с этой головы, настроенной – как лира:
На самый высший лад: лирический…
– Нет, стой!
Два строя: Домострой – и Днепрострой – на выбор! [322]
Дивяся на ответ безумный: – Лиры – строй.

И с этой головы, с лба – серого гранита,
Вы требовали: нас – люби! те́х – ненавидь!
Не все ли ей равно – с какого боку битой,
С какого профиля души – глушимой быть?

Бывают времена, когда голов – не надо.
Но слово низводить до свеклы кормовой —
Честнее с головой Орфеевой – менады!
Иродиада с Иоанна головой! [323]

– Ты царь: живи один [324]… (Но у царей – наложниц
Минута.) Бог – один. Тот – в пустоте небес.
Двух станов не боец: судья – истец – заложник —
Двух – противубоец! Дух – противубоец.

Ползет подземный змей,
Ползет, везет людей.
И каждый – со своей
Газетой (со своей
Экземой!) [325]. Жвачный тик,
Газетный костоед.
Жеватели мастик,
Читатели газет.

Кто – чтец? Старик? Атлет?
Солдат? – Ни че́рт, ни лиц,
Ни лет. Скелет – раз нет
Лица: газетный лист!
Которым – весь Париж
С лба до пупа одет.
Брось, девушка!
Родишь —
Читателя газет.

Кача – «живет с сестрой» —
ются – «убил отца!» —
Качаются – тщетой
Накачиваются.

Что́ для таких господ —
Закат или рассвет?
Глотатели пустот,
Читатели газет!

Газет – читай: клевет,
Газет – читай: растрат.
Что ни столбец – навет,
Что ни абзац – отврат…

О, с чем на Страшный суд
Предстанете: на свет!
Хвататели минут,
Читатели газет!

– Пошел! Пропал! Исчез!
Стар материнский страх.
Мать! Гуттенбергов пресс [326]
Страшней, чем Шварцев прах [327].

Уж лучше на погост, —
Чем в гнойный лазарет
Чесателей корост,
Читателей газет!

Кто наших сыновей
Гноит во цвете лет?
Смесители крове́й,
Писатели газет!

Вот, други, – и куда
Сильней, чем в сих строках! —
Что́ думаю, когда
С рукописью в руках

Стою перед лицом
– Пустее места – нет! —
Так значит – нелицом
Редактора газет —
ной нечисти.

Ледяная тиара гор —
Только бренному лику – рамка.
Я сегодня плющу – пробор
Провела на граните замка.

Я сегодня сосновый стан
Обгоняла на всех дорогах.
Я сегодня взяла тюльпан —
Как ребенка за подбородок.

Обнимаю тебя кругозором
Гор, гранитной короною скал.
(Занимаю тебя разговором —
Чтобы легче дышал, крепче спал.)

Феодального замка боками,
Меховыми руками плюща —
Знаешь – плющ, обнимающий камень —
В сто четыре руки и ручья?

Но не жимолость я – и не плющ я!
Даже ты, что руки мне родней,
Не расплю́щен – а вольноотпущен
На все стороны мысли моей!

… Кру́гом клумбы и кру́гом колодца,
Куда камень придет – седым!
Круговою порукой сиротства, —
Одиночеством – круглым моим!

(Та́к вплелась в мои русые пряди —
Не одна серебристая прядь!)
… И рекой, разошедшейся на две —
Чтобы остров создать – и обнять.

Всей Савойей и всем Пиемонтом,
И – немножко хребет надломя —
Обнимаю тебя горизонтом
Голубым – и руками двумя!

Наконец-то встретила
Надобного – мне:
У кого-то смертная
Надоба – во мне.