Арсений Тарковский - Стихотворения. Поэмы

Иллюстрация А. А. Тарковского к поэме «Чудо со щеглом»

За утренним чаем мой отец отложил в сторону газету и сказал:

– Если обстоятельства будут благоприятны, мы поедем в Константинополь [18].

Я спросил:

– Что такое обстоятельства?

Мне объяснили, но я объяснений не понял. Потом я спросил, что такое Константинополь.

– А почему ты спрашиваешь?

Я не напомнил отцу, что он сам только что говорил о Константинополе: лишними словами я боялся спугнуть возможность путешествия и ответил, что спрашиваю просто так.

Отец сказал, что Константинополь – столица Турции, достал с полки один из томов «Истории Франции» Мишле [19]и показал мне, где нужно смотреть.

Картинки Доре [20]из «Истории Франции»!

Крестоносцы [21]в Константинополе. Золотой Рог [22]. Битвы на мечах и ятаганах. Луна в первой четверти над дворцами султанов. Всадники на конях, встающих на дыбы. Паруса у набережных.

Я рассматривал эти картинки в течение восьми лет, когда болел свинкой, скарлатиной, коклюшем, корью, крупом и гриппом, и когда был здоров и мне надо было учить уроки, и когда я почему-нибудь плакал и меня хотели утешить.

Однажды к нам на кухню пришла соседская кухарка и сказала:

– Царство Божие внутри нас.

Как так – внутри нас? Может быть, есть и внутри, но то – не настоящее. Настоящее Царство Божие – Константинополь.

У нас жил Александрик, беглый монах, вывезенный отцом из сибирской ссылки. Однажды Александрик уехал в Иерусалим, а потом возвратился оттуда. Он держал путь через Константинополь, который называл Цареградом [23]. Ну, конечно – Цареград, всем городам царь! По словам Александрика выходило так, что в цареградскую Святую Софию [24]войти ему не позволили мусульмане.

– А вы попросили бы турок, – говорил я Алексадрику, – они прогнали бы мусульман, и вы попали бы в Софию. Константинополь ведь их столица!

Все, что Александрик рассказывал о своем путешествии, смешалось в моем воображении: свойства других городов, моря и людей, о которых он любил вспоминать, я постепенно, одно за другим, придал Константинополю и его жителям.

Несколько лет спустя кто-то из домашних некстати повторил когдатошние слова отца:

– Если обстоятельства будут благоприятны, мы поедем в Константинополь.

– При чем тут Константинополь?

– Это поговорка.

– Такой поговорки нет, – сказал я.

– Много ты знаешь. Это наша семейная поговорка. Твой дед всю жизнь собирался в Константинополь, да так и не собрался. С тех пор у нас и семье, когда кто-нибудь замечтается о невозможном, говорит: если обстоятельства будут благоприятны…

У меня кровь отхлынула от сердца: так вот оно что!

Мне обстоятельства не благоприятствовали. Может быть, туда и ходят пароходы, но никогда ни на один из них я не достану билета, и столицы Турции, Константинополя, не увижу.

О. Константинополь!

Шатры Золотого Рога!

Корабли морских разбойников!

Дома с турецким ситцем в окнах!

Олегов щит [25]на городских воротах!

Нуга!

Орехи на меду!

Липкие штучки в корзинах разносчиков!

Турки и турчанки, турчата в фесках и туфлях с помпонами, ангелы Цареграда!

Верблюды!

Ослики!

Карлик Мук [26]!

Турецкие чудеса!

И даже ты, турецкая гимназия!

Я молился:

– Отче наш, хлеб наш насущный, спаси и помилуй турок и город Константинополь!

Мой брат Валя, третьеклассник, собирался выступить в гимназии с рефератом о Марсе.

Целые дни и ночи напролет он читал ученые книги и чертил на картоне марсианские полушария по два аршина в поперечнике.

Не было такого циркуля на свете, каким можно было бы вычертить круги достаточного для наглядности размера, и Валя делал это с помощью веревки.

Он говорил:

– Так поступали древние греки. У них не было циркульных фабрик, а веревки были. Архимеду [28]тоже были нужны круги. И Гиппарху [29]. Значит – они пускали в ход веревки. В басне у Эзопа [30]рассказывается, как один философ свалился в яму и его вытаскивали на веревке.