Георгий Венус - Полустанок

Медвежья поступь, робкая от боли
(Ведь каждый год стрелой вбегал в бока!),
Ведет тропу по выжженному полю
К родным отлогам грузного песка.

Взроешь землю желтыми клыками,
Побежишь, ослепшая от дроби — —
Разве взор, играющий курками
Не согнет отчаянья на злобе?

Не пригнусь! За пылью набежавшей
Мне ль судьбу ослепшую не видеть?
Каждый день, за облако упавший,
Смотрит в ночь, оставленный обиде — —

Но ползет, ползет на ельник цепкий
Тень моя. В ночи — шаги упорней.
Ведь не мне двухстволкой бить по веткам,
Чтоб бежать, ломая бег о корни — —

Ведь не мне — под желтыми клыками —
Лечь в кусты забытой солнцем чащи
И смотреть, как мох ползет под камень,
Точно боль с груди моей хрипящей — —

Нет, судьба, клыками не придавишь!
Дробь в двухстволке просится на волю.
Я тебя, слепую, на облаве
Подчиню ценой недавней боли!

Ждут курки… Над ними — ельник колкий.
Лес гудит, встревоженный. И снова
Брызжет дробь. И верная двухстволка
Говорит решающее слово.

За стеклом — гвоздики из бумаги,
Лед на вате… Робко от окна
Отступает в снежные овраги,
Пригибая ельник, тишина.

Кто сказал, что теплые ладони
Могут снять отчаянье с чела?..
Ночь ползет. Но утро не нагонит
Темноты, что в комнату вошла! —

Бьют часы. В обоях — ветер дышет.
Теплота сползает под ладонь.
Но мятель, карабкаясь вдоль крыши,
Тщетно ищет в комнате огонь…

Такая любовь! И такая тяжесть!
Такую тяжесть несу на плечах!
Холодная осень на листья ляжет,
чтоб смерти коснуться концом луча.

Такая любовь! И такое незнание
кого целовать, когда хлещет дождь!
Глухим водоскатом мое признанье
к себе направил далекий вождь.

И бродит, бродит волна за кровью;
и набегает на смерть простор.
И в каждом вздохе, и в каждом слове
ползет с лучами — вперед дозор. —

Руки — чтоб крепче сжимать винтовку,
Глаза — чтоб мушку в прицел опускать,
Дороги — чтоб ветер трепал обновку —
Мою гимнастерку в плену кушака.

Лихими словами начнут запевалы
Походные песни. Ночные пути —
Распластаны в утро. Следы — как шпалы,
По ним будут новые роты итти.

Но пусть неседеющий чуб командира, —
Пусть ветер в папахе и глаз вожака
Ведут по ухабинам взрытого мира
В пылающий день — авангард полка!