Махтумкули - Избранное

Но если рок вам сердце точит,
Над вами зря Лукман хлопочет.
Луна вернуть напрасно хочет
Товар, закупленный землей.

Стесняет буйного одежда.
Пленен пороками невежда.
Трусливого живит надежда
За крепкой спрятаться стеной.

Стою с поникшей головою:
Что сделал мой язык со мною?
Но только трус не рвется к бою,
Чтоб лечь костьми за край родной!

И кто Махтумкули осудит
За то, что он не позабудет,
Что правде слово дал и будет
До гроба верен клятве той!

Мир, одержимый суетой,
Грешит безумными делами.
В Каруны метит род людской,
Все ныне стали крикунами.

В пороках тонет бай-скупец.
Где солнце праведных сердец?
В чертогах родины купец
Торгует жалкими рабами.

Иссякли воды наших гор,
Не рвется ветер на простор…
Когда-то веселивший взор
Гурген пересечен врагами.

О царство непроглядной мглы!
Пустеют нищие котлы;
Народ измучили муллы
И пиры с их учениками.

Смертельно родина больна,
Разрушена и сожжена.
Джигиты в наши времена
В темницах стали стариками.

Грабеж да бедность…
И, греша, Ожесточается душа.
И ветер, яростью дыша,
Огнем проходит над степями.

Истощены, угнетены
Отчизны лучшие сыны.
Лихие стали скакуны
Простыми вьючными ослами.

Достойный муж как трус дрожит;
Красавица забыла стыд;
Шах, как змея, народ язвит,
Хан вьется вороном над нами.

Где честь? Где верность и любовь?
Из горла мира хлещет кровь.
Молчи, глупцу не прекословь,
Страна кишит клеветниками.

Язык мой против лжи восстал —
Я тотчас палку испытал.
Невежда суфий пиром стал,
Осел толкует об исламе.

Злак не растет в тени тюрьмы.
Померкли светлые умы.
Глупцы, надевшие чалмы,
Вдруг обернулись мудрецами.

Ворует вор, богач — берет,
И наг и нищ простой народ;
С живого шкуру бай дерет,
И сладу нет с ростовщиками.

И горы, словно корабли,
По морю слезному пошли,
И кровь из глаз Махтумкули
Бежит хазарскими волнами.

Открыл я, зевнув, уста,
Нащупал кувшин початый.
Упившись после поста,
Дервиш почивал над чашей.

Позвал виночерпий нас
К трапезе в добрый час.
Плов нам радовал глаз,
Голод проснулся сразу.

Был нежным и жирным плов.
Но стал я лицом суров,
Увидев, как сын шатров
Свершает обряд намаза.

Не радует тех досуг,
И друг им уже не друг,
Кто примет чашу из рук
Красавицы черноглазой.

Мир — караван-сарай,
Войдешь — потеряешь рай.
Махтумкули, призывай
Хизира вместе с Ильясом!

У многих жизнь от бедности такая,
Что вздорный сои ее стократ ценней.
Живут иные, черствый хлеб глодая,
Вовек еды не видя повкусней.

Кто хочет знать — для тех найду я слово;
Гора червонцев — вот цена иного.
Зима, что сыплет влажный снег сурово,
Ценней весны без листьев, без дождей.

Есть головы под шапкою простою,
Чей светит ум и мысль летит стрелою;
Иные похваляются чалмою,
Но голова — самой чалмы глупей.

Как ни тверди глупцу слова Корана,
Как ни рисуй пророка и шайтана,
Как ни трудись — упорно, неустанно,—
Все лишь скользнет, пройдет мимо утей.

Кто над отцом посмеет посмеяться,
Пред богом тот не сможет оправдаться.
Не следует за все задачи браться:
Возможное соразмерять умей.

Иные в нищете по свету бродят,
Иные жизнь среди забав проводят,
Иные в детстве в лучший мир уходят,
А те — живут, своих не стоя дней.

Махтумкули! Тебе — творить моленья:
Омой души разбитой прегрешенья!..
Ценней алмазов у иных творенья,
Иной — еды не заслужил своей!

Будет встречен и принят по-княжески тот
В кущах рая, как в день изначальный,
Кто, не понятый людом базарным, идет
По дорогам дервишей с печалью.

Если душу и сердце терзает недуг,
Ты найдешь от него исцеленье не вдруг.
И, бывая на людях, ты встретишься, друг,
Их веселья не слыша, с печалью.