Константин Вагинов - Песня слов

По земли (архаичная падежная форма) – в ОСС опечатка: «по земле»; восстановлено по рукописному экземпляру в архиве В. Н. Яхонтова (РГАЛИ).

Здесь стук жуков, Как будто тиканье часов – деталь имеет не только описательное, но и символическое значение; ср.: И часовщик дрожит в стене, / Он времени вернейший знак (<1925 год>); «рассыпчатые жучки и мокренькие букашки грызли, точили, просверливали книги. Вперебой с часами тикали жучки» (ТДС). Ср. далее: Здесь время снизу жрет слова.

146. <���СТИХИ ИЗ РОМАНА «КОЗЛИНАЯ ПЕСНЬ»> – Собирая вместе стихотворения Вагинова, вошедшие в текст КП, мы отдаем себе отчет в том, что они не составляют единого цикла и, очевидно, написаны в разное время; так, стихотворение «Мой бог гнилой, но юность сохранил…», приписанное Тептелкину (КП. С. 116), вошло в цикл 1922–1923 гг. «Ночь на Литейном», в составе которого печатается (см. выше); отдельные строки «неизвестного поэта» (глава «Остров») – в поэму <1925 год>, см. примеч. к этой поэме. Ниже дается отдельный комментарий к каждому из стихотворений.

<1>. «ГДЕ ВЫ ОЧЕНЬКИ, ГДЕ ВЫ СВЕТЛЫЕ…» – КП. С. 27.

Учитывая интерес Вагинова к городскому фольклору, немало образцов которого собрано в упоминавшейся записной тетради «Семячки», можно усомниться в авторстве первой части этого стихотворения; Л. Чертков не включает его в СС. Перед этим стихотворением в романе строки: «…а вдали, в городе снежная вьюга поет»; на месте проставленного нами отточия: „Кой черт, – вскричал неизвестный поэт, – не жена она мне была, не любовница и не знаю я, был ли у ней сифилис“.

Злой поднялся с белоснежной постели и пошел в Эрмитаж статуи рассматривать. В нижнем помещении чувствует, как он сам склоняется над собой и поет»;

после второй части стихотворения:

«Проснулся неизвестный поэт. Было 1-е мая.

„Приятно, – подумал он, – четыре года как я порвал с ночью, с освещенным и потухшим городом, с ночными мерцающими толпами, с предвещаниями“».

<2>. «ВЕСЬ МИР ПОШЕЛ ДРОЖАЩИМИ КРУГАМИ…» – КП. С. 48.

Стихотворение приписано полубезумному поэту-футуристу Сентябрю, который читает его «неизвестному поэту». После стихотворения в романе следующие строки: «Удивительную интеллигентность, – думал неизвестный поэт, пока Сентябрь читал, – вызывает душевное расстройство». Пряжка – см. примеч. к «Поэме квадратов».

<3>. «ЛЕТИ В БЕСКОНЕЧНОСТЬ…» – КП. С. 126–127.

Стихи относятся к сцене неудавшегося сумасшествия «неизвестного поэта». Перед первым фрагментом – строки:

«Неизвестный поэт вошел в дом, раскрыл окно:

– Хоп-хоп, – подпрыгнул он, – какая дивная ночь.

– Хоп-хоп! – далеко до ближайшей звезды».

На месте проставленных нами отточий:

после В воде растопись:

«Чур меня, чур меня, нет меня, – он подскочил»;

после над ушедшей толпой:

«Голос, по-видимому, из-под пола, – склонился он. – Дым, дым, голубой дым. Это ты поешь? – склонился он над дымом»;

после Соединиться нам пора:

«Кто это говорит? – отскочил он».

Филострат – см. примеч. к стих. «Психея» («Спит брачный пир…»).

Пусть тело ходит, ест и пьет… – ср. стих. «На лестнице я как шаман…».

<4>. ЛЕНИНГРАДСКАЯ НОЧЬ – СС. С. 100–101.

Это стихотворение, как и два следующих, также относится к КП и взято Л. Чертковым из рукописи неосуществленного второго издания романа.

Психея – см. выше. Философ; Все черти мы…;

Тептелкин – ср. <1925 год> и воспоминания Н. Чуковского (в Приложении).

<5>. «ВОЙНА И ГОЛОД ТОЧНО СОН…» – СС. С. 102.

В вышеупомянутой второй редакции КП – последнее, предсмертное стихотворение героя, «неизвестного поэта» – проекции самого автора.

Ему смешон наш гордый ход… – иронический перепев известного пушкинского «Не пропадет ваш скорбный труд / И дум высокое стремленье».

<6>. «НАМ В ЮНОСТИ ФЛОРЕНЦИЯ СИЯЛА…» – СС. С. 103.

См. предыдущие примечания.

147. «СЛОВА ИЗ ПЕПЛА СЛЕПОК…» – ОСС. С. 54.

Стихотворение содержит в свернутом виде один из сюжетов ТДС – катастрофу персонажа, ставшего героем свистоновского произведения. Опыт с нарочито упрощенной формой, произведенный, видимо, не без влияния обэриутов, представляется, однако, не совсем удачным.

148. «ТАЮТ ДОМА. ЛЮБОВЬ ИДЕТ, ХОХОЧЕТ…» – стихотворение из романа «Гарпагониана» (впервые – Анн Арбор: Ардис, 1983), приписанное герою – инженеру Торопуло.

Эпикурейской ночи – эпикурейская философия наслаждения жизнью – жизненное кредо Торопуло.