Александр Ярославский - Бессмертие

Так движется бикосмическая мысль в Петрограде по проспектам, по тротуарам, по обывательским мозгам, по городским думам, по залам Филармоний и училищ Св. Петра, набитым тысячными фанатичными толпами, лишь иногда соприкасаясь с вдумчивым, четким вниманием. От толпы фанатических обскурантов, гоготом и ревом, пытающихся заткнуть рот рационалистической идее, сквозь любопытствующее безразличие обывательской равнины до Смольного, до широких чутких и несомненно одаренных космическим сознанием пролетарских масс, – таков путь биокосмической идеологии. Сквозь бухгалтерию НЭПа, сквозь тупость мещанской мешанины, мы проносим библию биокосмизма на престол человеческого сердца, одухотворенного волей к бессмертию.

РЭМ.

Петроград, 1922, 3 сентября.

Дворец Труда.

7 сентября, в четверг, прот. Введенский с довольно большим неуспехом выступал на вечере религий, организованном Северной группой биокосмистов-имморталистов в Смольном. Его полуторачасовая речь сопровождалась лишь жидкими хлопками его немногочисленных, сугубых приверженцев, трудолюбиво последовавших за ним даже в Смольный. Лидер живой церкви удалился без триумфа, сопровождаемый эскадроном буржуазных дам. Вся его хитросплетенная актерская речь не вызвала не малейшего отклика у собравшихся красноармейцев. Выступивший оппонентом т. Моторин определил мистику, как идеологию отчаяния и вполне основательно указал, что пропорционально прогрессу науки нарастает атеизм и бодрая оптимистическая уверенность в себе, а атавистическое религиозное сознание делается совершенно ненужным и вредным. Председателю Северной группы биокосмистов т. Ярославскому поневоле пришлось заняться очень детальной критикой в связи с чрезвычайным атрационным и совершенно не академическим докладом Введенского. Анализируя понятия судьбы, религии, бога и мистики вообще тов. Ярославский пришел к выводу, что идеи эти целиком догматичны и логически не неизбежны и что появились они, как следствие человеческой слабости и трусости, стремившейся обеспечить себя путем предварительного договора, от всевозможных неприятностей со стороны неведомых сил грозной природы. Председатель Северной группы подчеркнул контрреволюционность мистики и указал, что на протяжении всей человеческой истории церковь была лишь рабской прислужницей государства. Буддийский монах Теннисон тоже обрушился на злополучную живую церковь, считая очевидно свой буддийский культ безгрешным. Вечер религий биокосмистов прошел интересно и с успехом. В 11 с половиной после краткого резюме председателя он был закончен. В следующий четверг в Смольном будет дан вечер бестилизма.

Красный Курсант.

ЧЕРНАЯ ДОСКА.

Северной группы Биокосмистов-Имморталистов.

Постановлением президиума на черную доску занесены следующие лица:

1) Дегтярев Николай Семенович за измену Сев. гр., шкурничество и целый ряд неблаговидных поступков. Исключен за рядов Сев. гр. 20/X – с. г.

2) А. Агиенко-Святогор за низкий донос, клевету и целый ряд инсинуаций по адресу Сев. гр., этически недопустимых не только в устах биокосмиста и анархиста, но даже с точки зрения буржуазной морали. Такого рода деятельность А. Агиенко бросает тень на работу биокосмистов вообще безотносительно группировок. И Северная группа, клеймя доносчика, считает необходимым выразить свое моральное осуждение помещением А. Агиенко-Святогора на черную доску.

3) И. Ливен, С. Per, В. С. Иванов за недостаточность устойчивости и обывательскую дряблость.

Выбывшие члены и сотрудники:

В. Альбинская, А. Палей, И. Н. Савелик – с 10 октября с. г. сотрудниками Сев. гр. в списке не состоят.

Мы вынуждены крайне извиниться перед своими читателями. Иер. Ясинский (М. Белинский), ничего общего с биокосмистами не имеющий, не желающий и не могущий иметь, в силу самой структуры своей буржуазной и старческой психики, – по причинам от нас совершенно независящим «красуется» в списке сотрудников нашего журнала и даже «стихотворение» «мастистого старца» топорщится на задворках литературной страницы. Мы в этом менее всего виноваты. Старец, питавший к нам любвеобильные чувства, вероятно в связи с перспективой омоложения по способу Штейнах'а, дал нам стихи для редакций журналов «Биокосмист» и «Бессмертие» уже давно и были они приняты не в силу каких-либо особых достоинств, каковыми вообще не блещут произведения Ясинского, а просто из любезности, так как неудобно отказать почтенному литературному старцу, который к тому же играл в сочувственное к нам отношение. После появления в «Красной газете» от 5 сентября № 199 (1350) письма гражданина Ясинского о том, что он в наших биокосмических в кавычках вечерах участия не принимает. Мы, конечно, сочли себя сразу освобожденными от необходимости быть любезными и с удовольствием сняли бы археологическую фигуру, «почтенного литератора» со страниц нашего журнала, но, увы уже было поздно. Весь набор кроме обложки был уже напечатан. С особым удовольствием тискаем на 15 полосе на внутренней стороне обложки эту заметку без всякого сожаления (в дезертире), мы не нуждаемся, чтобы заявить, что ничего общего с Ясинским мы не имеем и интересным и ценным для биокосмизма и литературы вообще его не считаем. Старец интересовал нас, лишь как материал для омоложения. И если он сам отворачивается от нас, то тем хуже для него. Все вышесказанное относится также и к другому не менее маститому, столь же блистательно повернувшему фронт против биокосмистов – Скитальцу (Яковлеву). Между прочим рукописи этого последнего также, как и первого с собственноручным посвящением имеются в портфеле редакции. (Мусор этот, само собой разумеется, срочно будет возвращен владельцам). Почтенный сотрудник суворинских изданий, так же, как и Ясинский, которого он, кстати сказать готов съесть живьем (они все почему-то страшно недолюбливают друг друга) тоже чуть было не увлекся биокосмизмом (слава богу, выздоровел теперь, что не помешало ему ругаться на диспуте в Пролеткульте 21 августа по адресу биокосмистов почти непечатно). Вообще подвижность и изворотливость у этих старцев удивительная. Заявляем определенно и категорически, что упомянутые литературные «столпы» ничего общего с биокосмизмом не имеют. Нам нужны молодые творческие силы, мы не любители археологии и раскопок и мы не желаем обращать свой журнал в музей раритетов.