Евдокия Ольшанская - Мелодия осени [сборник стихотворений]

«А так как мне бумаги не хватило…»

Начало есть. И за строкой строка

Нанизаны таинственно слегка.

А как эпоху в них она вместила!

А сколько раз с начала до конца

(Хотя, казалось, верно всё до точки)

Могла менять и образы, и строчки!

А это — жребий только мудреца.

Тогда лишь успокоилась, когда

Опять, как в отражении зеркальном,

Вместились в долгом звуке музыкальном,

Аукаясь,

ушедшие года.

17 ноября 80 г.

Трава колышется едва

Под легким ветерком,

А мне всё слышатся слова,

Что сказаны тайком.

— Не плачь, пожалуйста, не на… —

И дальше — ни гу-гу…

Тебя прервать я, тишина,

И вздохом не могу.

Я жду, дыханье затая,

Что снова в тишине

Из глубины небытия

Ты что-то скажешь мне…

14 мая 96 г.

В мире одуванчиков и трав

Вновь брожу я,

Горести поправ,

И слезинка радости скупая

Катится,

Обиды искупая…

14 мая 96 г.

Весь день я себя ощущала на мушке

У Времени, бьющего в цель наповал…

Вот лишь воробей, прилетевший к кормушке,

Так весело хлебные крошки клевал!

С утра и до полночи шло мельтешенье,

Как будто бы долгий отпущен мне срок…

Вот разве под вечер,

Друзьям в утешенье,

Сумела придумать я

Несколько строк…

9 февр. 95 г.

Нарядившись в свадебный наряд,

Под шмелей веселое гуденье,

Словно невесомые виденья,

Над землею яблони парят.

Я гляжу растерянно слегка,

Принимая в первый раз покорно,

Что оно и впрямь нерукотворно —

Совершенство каждого цветка.

17 мая 95 г.

Вновь Судьбы маховик

Повернулся скрипуче и грозно.

Жизнь моя — черновик,

Переписывать набело поздно.

Отощал календарь,

Дни сгорели, как в печке поленья.

Но, как в детстве, январь

Почему-то сулит

Обновленье.

12 дек. 94 г.

Привычно занимаясь грабежом,

Уходит Время с новою добычей.

А в незнакомом городе чужом,

Презревший равнодушия обычай,

Письмо слагает старый человек,

Мои стихи душевно вспоминая.

И доброта его в наш жесткий век

Летит ко мне, как бабочка ночная.

1 янв. 95 г.

В мире птиц, стрекоз и облаков,

Там, где колокольчики и мята,

Я освобождаюсь от оков

И от чувств, что в чем-то виновата.

Опадает хрупкая броня,

Тают нерешенные вопросы,

И заводит песню для меня

Лягушачий хор звонкоголосый.

В травах одуванчики желтей,

На воде — танцующие блики,

И важней газетных новостей

Ребятишек радостные крики.

18 мая 1995 г.

Не совершаю ли ошибку?

Копить богатство не мастак,

Поймала золотую рыбку

И отпустила

Просто так.

И, поглядев вокруг открыто,

Вернулась в старое жилье

Чинить разбитое корыто,

Ценить сочувствие твое.

18 июля 1995 г.

Ты пришла — и детство встало предо мною…

Помнишь, как цвела акация весною?

А сирень, где счастье ты всегда искала?

Лыбедь, что почти у дома протекала?

Помнишь ли домишко, где вы в детстве жили,

Голубей, что вечно над двором кружили,

«Классики» и солнца на асфальте пятна?

Верно, там нас мамы ждут уже обратно…

18 июля 1995 г.

Я телевизор не спеша

Включила в поисках покоя…

И вдруг Тарковского душа

Меня окликнула строкою.

И повела на поводу —

Как будто чары не кончались —

Туда, где в сумрачном саду

Качели нехотя качались.

На них сидел и сам поэт,

Такой печальный и прекрасный,

Настолько к сущему причастный,

Что поняла я:

Смерти — нет!

18 апреля 96 г.

А вечер в Переделкине

Крыло свое простер

И плещется над самой головою…

Арсений Александрович!

Давайте жечь костер.

Я мигом соберу сухую хвою.

Вы помните? Вы помните волшебные костры,

Которые мы жгли когда-то с Вами?

Ответьте мне хоть как-нибудь:

ведь Вы же так добры! —

Совсем не обязательно — словами.