Владимир Богораз - Собраніе сочиненій В. Г. Тана. Томъ десятый. Стихотворенія [Старая орфография]

Весь дрожа въ безумномъ страхѣ,
Съ мукой жгучею въ груди,
Онъ и самъ простерся въ прахѣ
Съ дикимъ воплемъ: «Пощадѣ»…

«Ты сильнѣй! Возьми по праву
Мой вѣнецъ и власть бери!
Но кровавую расправу
Ты надъ нами не твори!

Наша родина обширна:
Хватитъ мѣста намъ и вамъ;
Дай же намъ скитаться мирно
По пустынямъ и лѣсамъ!

Пусть съ дѣтьми твоими рядомъ
Сыновья мои живутъ.
Ты дари ихъ кроткимъ взглядомъ,
И твори имъ правый судъ!

Пусть потомки, словно братья,
Славятъ вмѣстѣ твой приходъ,
Чтобы не было проклятья
На тебѣ изъ рода въ родъ!..»

Онъ умолкъ и полный страха
Ждетъ отвѣта… А она
Прямо въ грудь ему съ размаха
Вдругъ швырнула горсть зерна.

И трепещущее тѣло
Превратилось въ комъ земли,
Члены дряхлые всецѣло
Желтымъ хлѣбомъ проросли.

Каждый волосъ, словно колосъ,
Дыбомъ всталъ на головѣ,
Только чей-то смутный голосъ
Словно прячется въ травѣ.

Да на дремлющей ракитѣ
Тихо шепчутся листы:
Посмотрите, посмотрите!..
Кто мелькаетъ сквозь кусты?

Пусть у великой Россіи,
Зубы теряющей нынѣ молочные
Въ ноющихъ мукахъ томленья и ропота,
Вырастутъ зубы здоровые, прочные,
Жорновы зрѣлаго опыта,
Зубы желѣзные, зубы стальные,
Острые зубы глазные,
Ровные зубы передніе,
Зубы широкіе средніе,
Мудрости зубы послѣдніе…

Крѣпкіе зубы нужны ей, чтобъ ѣсть.
Зубы на свѣтѣ у каждаго есть,
Только зубамъ воздается и честь,
Только зубами насиліе хвалится.
Если насильникъ залаетъ, навалится,
Пусть и Россія сердито оскалится
Навстрѣчу грубому.
Хуже всего маяться въ свѣтѣ беззубому.

На зло надеждѣ, чей взоръ сквозь слезы
Напрасно ищетъ небесъ лазури,
Чей челнъ разбили бичемъ угрозы
Ночныя бури.
Я вѣрю въ солнце во тьмѣ, какъ прежде,
На зло надеждѣ.

Такъ яснымъ утромъ пѣвецъ незрячій,
Восторга полный и полный муки,
Подъемлетъ очи къ зарѣ горячей,
Подъемлетъ руки.
Сквозь мракъ стремится къ ея привѣту
И вѣритъ свѣту.

Увы, я знаю! Пѣвцы безмолвны,
Забыты пѣсни подъ игомъ горя,
И рѣкъ родимыхъ живыя волны
Не ищутъ моря.
И холодъ смерти, не трепетъ жизни,
Разлитъ въ отчизнѣ.

Самъ Богъ разрушилъ ея святыни,
Нагіе камни засыпалъ прахомъ,
А мы… мы бродимъ въ нѣмой пустынѣ
Съ тоской и страхомъ.
И буйный вѣтеръ окуталъ тайной
Нашъ слѣдъ случайный.

Увы, я знаю!.. Зачѣмъ упрямо
Несетъ мнѣ эхо свой стонъ кровавый?
И я вѣдь родомъ съ развалинъ храма,
Съ кладбища славы,
И я скитаюсь надъ ихъ границей
Бездомной птицей!..

Но въ дверь гробницы стуча крылами,
Во мглѣ ненастья холодной, сѣрой,
Дневного блеска ищу очами
Съ ревнивой вѣрой.
Ищу въ могилахъ движенья знаки
И жду во мракѣ.

На зло надеждѣ, носящей цѣпи,
Полуугасшей во мглѣ туманной,
Я жду, чтобъ кости воскресли въ склепѣ
Съ зарей румяной.
Я вѣрю въ утро средь бурь, какъ прежде,
На зло надеждѣ.

Доступны ль грезы главѣ суровой,
Что носитъ скорби вѣнецъ терновый,
Груди, хранящей нѣмыя слезы,
Доступны ль грезы?

Въ очахъ, поникшихъ съ тоской усталой,
Блеснулъ ли пламень хоть искрой малой,
Который лѣчитъ слѣпыя вѣжды
Лучомъ надежды?

И тотъ, кто молча выноситъ муки,
Хоть разъ простеръ ли съ мольбою руки
Туда, гдѣ брезжутъ сквозь мракъ пустыни
Земли святыни?

Рабу машины во мглѣ тюремной,
Чей трудъ есть иго и плодъ угрозы,
Чей вѣкъ влачится, какъ плѣнъ подземный,
Доступны ль грезы?

Сквозь стонъ, сквозь скрежетъ заботъ гнетущихъ,
Проникъ ли откликъ вѣковъ грядущихъ
И смутный шопотъ идей крылатыхъ,
Въ тиши зачатыхъ?

Броню боязни тупой, враждебной,
Любовь прожгла ли стрѣлой волшебной,
Несущей людямъ небесъ богатство,
Во имя братства?

И тотъ, чьи взоры къ землѣ приникли,
Основы міра въ тиши постигъ ли,
Признавъ хоть смутно свой разумъ плѣнный
Звеномъ вселенной?

Душѣ, дрожащей въ той безднѣ мглистой,
Гдѣ ночь клубится и вьются грозы,
Доступна ль вѣра въ восходъ лучистый,
Доступны ль грезы?