Адалина Листопад - Созвездие тишины

Таинство ночи... иль утра?!
Какая зыбкая граница,
Уснули где-то все ветра,.
Им алый парус тайно снится.
И тихо, тихо на земле,
Лишь город затаенно дышит,
Он исповедуется мне
С надеждой, что его услышат.
А лик его чуть озарен
Голубизной ночного света,
Где звезды спущенных знамен
Не шлют спасения ответа.
Я слышу ровное дыханье
Могучей, каменной груди,
И тайно вижу начертанье,
Что будет с нами впереди.
Он так спокоен в предрассветье,
Но с алым всполохом зари
Его разбудят наши дети,
Его и слуги, и цари.
На зыбкой утренней границе,
Когда еще во власти ночь,
Мой город освещен зарницей,
Что свету солнечному дочь.
И воссияет над судьбою
Моей растерзанной страны
Вифлеемскою звездою
Всевосхождение из тьмы.
Вот уже опустела дорога
За темнеющим садом в ночи,
Притаилась повсюду тревога,
И дрожит огонек у свечи.
Тишина растеклась синей мглою,
Этажи погасили огни,
Ночь заштопала ржавой иглою,
Что кромсали безжалостно дни.
Дети спят в городской колыбели
Из бетона, тоски и дымов,
Им уставшие мамы не спели
Колыбельную песню для снов.
И дома, словно черные птицы,
От усталости смежив глаза,
Прикорнули на зыбкой границе,
Где в тиши назревает гроза.
То маячит за каждым порогом
Наша общая боль и беда,
Что явилась к нам грозным прологом
Неотвратности таинств Суда.

Век промчался на лихой лошадке,
Морда в пене от удил тугих...
Все столетье проиграли в прятки
С красным полоумием иных.
Верховые — то слепцы, то бесы,
Лучших сыновей втоптали в грязь,
И с душой невинною повесы
Каждый говорил другому: — Слазь!..
А народ — доверчивый ребенок —
Все молился каждому царю...
Что же удивляться — мы с пеленок
К красному приручены огню.
Догорает Век на перекрестке
Нового пришествия Христа,
В русской обезумевшей повозке
Мнится тень священного Креста.
Дай же, Господи, и счастья, и рассвета,
Новый Век яви нам торжеством,
Добротою Божьего Завета,
Мы Российский выстрадали Дом.

Нарыв души прорвало болью,
Что озарила белый свет
И проступила мудрой солью
Сквозь поры обожженных лет.
Не избежать креста поэта...
Пишу, как воздухом дышу,
С душой взыскующего света,
Тогда живу, когда пишу.

Я боюсь, вся пропитана страхом
Поколенья отцов и детей,
Что в сердцах вопрошающим прахом
Оживает у всех матерей.
Я боюсь и с рождения каюсь,
Демократия тут ни при чем —
Под покровом ее задыхаюсь,
Пред грядущим и властным мечом.

Время разное у разных стран
Как на разных широтах — разный океан.
У кого-то Время — фиалкой,
У кого-то нищенкой жалкой.
У другой страны — женщиной прекрасной
С легкою походкой и улыбкой ясной.
В нашей стране Время жестоко,
Словно болота зловещее око,
Черным зрачковым провалом зияет
И светлые души во тьму поглощает.
Черное Время нашей страны
В сердце Поэта, как бремя вины.
Встань же, Поэт, под прицелом зрачка
Мощным потоком, как к морю река.
Пусть песни живительной силы исток
Хлынет на Запад и на Восток.
Чтоб светлое Слово будило Добро,
Чтобы исчезло суетное Зло.
Поэт и Время... Если ты Поэт,
Помни — ты Солнце, Музыка и Свет.

Ночные шорохи крадутся,
Вползая тенями в окно,
И невозможно оглянуться —
Вокруг и грозно, и темно,
И липкий страх косматой лапой
К душе истерзанной приник,
И день, решимостью богатый,
Сменил предательски свой лик.
И пьют надежду злые духи,
Иссякли силы, и невмочь
Их обратить в жужжанье мухи
И оттолкнуть обратно, в ночь.
И, цепенея в полудреме,
Молю ускорить время бег.
В рассветном, пасмурном изломе
Страданьем тает скорбный Век.

У вас прощения прошу,
Мои родные россияне,
За то, что тоже привношу
Я каплю злобы в океане.
Минутна вспышка, но опасна,
И зреет молния в ночи,
Хоть утро раннее прекрасно,
На страже чутки палачи.
И черной немочью над миром
Плывет отравленный туман,
Страна явилась страшным тиром,
Где ложь, убийства и обман.
Но не хочу я в этой драме
Быть ни мишенью, ни мечом,
Лишь в многоликой жизни гамме
Ласкать Божественным лучом.
У вас прощения прошу,
Мои родные россияне,
Что в сердце робкое ношу
Любви негреющее пламя.