Ким Барссерг: И лёд реки, одетый в берега

Я с тобой танцевал
В ресторане кадриль,
Целовал, обнимал,
А затем «закадрил».

По поселку гонял
На машине, хмельной.
Говорил о любви,
Ты мечтала со мной.

И не думал о том,
Что мне завтра на суд,
Не поверила ты,
Что за мною придут.

Ветер листья бросал
Под резину колес,
Я, до дому тебя,
Бесшабашный, довез.

Ты от мужа ушла,
Я ушел от жены.
Вот такая судьба,
Вот такие блины.

Ты училась летать,
Ты искала свой путь.
Нелегко забывать,
Тяжело обмануть.

Знаешь, Светик, прости,
Сколько зим, сколько лет?
Ведь должно повезти,
Ну, а может быть нет.

Я когда-то плясал
В ресторане кадриль
И, о том вспоминал,
Как с тобой «закадрил».

Давно растаял в дымке образ твой.
Жаль, время не щадит родные лица.
Забытый лик, размытый слепотой,
В ночном безумстве постоянно снится.

Палатка, море, грузовик, песок…
Мы у костра, мы за столом, мы в море,
Вот, рыбину большую я подсек,
И мы на лодке, словно на линкоре!

А ночью шторм рванет брезента край,
Фалрепы зазвенят струной гитарной,
И ялик понесет влюбленных в рай,
По направлению к звезде полярной!

Ким Барссерг:
– В багряной страсти я сгорю,
Под септаккорд осенних нот,
Спасибо папе ноябрю,
Все в прошлом, это эпизод!

Александр Сандерс Воляев:
– Кем была, сейчас мне не понять,
Разве что когда-то, через годы…
Самым светлым счастьем для меня
Или просто мелким эпизодом…

Гармонии в жизни желаю
И, искренне, веру в мечты!
Вновь память ожила, седая,
Сквозь дымку твоей красоты!

Она живет
В приватном доме,
И кто-то,
Татуаж ее бровей целует.
Мне даже адреса ее не надо,
Ту, что я знал,
Уже не существует.

Начну сначала,
Со света в доме,
И с русской бани,
Что тепло дарует.
Другая женщина
Со мною рядом,
А ту, что знал,
Уже не существует.

Собаки лают,
Ветер носит.
С трубы дым валит
Черным коромыслом.
Придет черед,
И время спросит:
– Простая жизнь?
А сколько смысла!

Она живет
В приватном доме,
И кто-то,
Перманент ее волос целует…
Другая женщина
Со мною рядом,
Ее визаж меня интересует!

Лето красное пропела,
Постарела-пожелтела,
И покинула мой дом,
Помахала лишь крылом.
Листвой засыпало дорожки,
Я кормлю синиц с ладошки,
Не спешу идти домой,
Стало грустно мне с тобой.

Думай-гадай, помни-страдай,
А сердце мое там,
Где снега в июне,
Прошлое – прости, память – отпусти,
Да не суди!
Там тебя со мной не будет.

Слышу крики журавлей,
Телеграмма, как обычно,
Стало это все привычно.
Как забытый круг друзей.
И порвется вдруг струна,
На холсте померкнут краски,
Буду жить я в страшной сказке,
Где тебе не до меня.

Лето красное пропел я,
Постарел и пожелтел я,
И, покинул отчий дом,
Раненным взмахнув крылом.
Но спросил судья-меняла:
– На что свободу поменял я?
Не ответил я ему,
Сам не знаю почему.

Думай-гадай, помни-страдай,
А я останусь здесь,
Где туман в июле,
Прошлое – прости, память – отпусти,
Да не суди!
Здесь тебя со мной не будет!

Вечер.
Холодный дождь за окном.
Свечи,
Погасли в доме пустом.

Двое.
И больше нет той беды,
В мире,
Сплошной людской суеты.

Куда уходит любовь?
Не надо знать и печалиться.
Она уходит к другим
И, не возвращается.

Когда уходит любовь,
Вдруг пролетит птица черная,
И эта песня печальная,
Затронет душу нечаянно.

Вечер.
Исчезнет день за окном.
Свечи,
И снова речь не о том.

Двое,
Перевернув эти дни.
В мире,
Мы вдруг остались одни.

Куда уходит любовь?
Не надо знать и печалиться.
Она уходит к другим
И, не возвращается.

Когда уходит любовь,
Вдруг пролетит птица черная,
И эта песня печальная,
Затронет душу нечаянно.

Вечер.
Холодный дождь за окном.
Свечи,
Погасли в доме пустом…