Сергей Семенов - России низко поклонитесь - Владимир Путин вас спасет

Начинается ручьями
С горных склонов на поля
Или девушек слезами.
Иногда не навсегда.

Ревность душу раздирает:
Часть, под редкие кусты,
Часть, невинная рыдает
Незамеченной в любви.

Видно, есть во всем причина.
Видно, строгость и покой.
Видно, на лице личина
Прячет щелочи разбой.

Не ревнуй березу, тополь:
Презирай, но не ревнуй.
Много ты уже протопал:
Свои ноженьки разуй.

Окуни в прохладу зноя,
В синеву студеных вод.
И спасешься от разбоя,
И спасешь свой рваный рот.

Открылась душевная рана:
Я снова тебя не люблю.
Я в этой жизни – гость незваный,
С собой свое не заберу.

Чужое не тронет презренье:
От радости радость сожгу.
Большое ночное волненье
Один в тишине подожду.

Возможно, возрадуюсь круто.
Возможно, ударюсь в бега.
Но только не буду тупо
Смотреть на тебя никогда.

Зачем оглушила ты криком?
Зачем ревновала весь день?
Упала в восторге диком
Большая черная тень.

Легла между нами надолго,
Прикрыла собой все года.
И стало зябко и колко,
И стала студеной вода.

Вновь голос застужен ночными
Рыданьями в тишине.
Рассветами голубыми
Ползет моя грусть по земле.

Алжир – страна чудес и мракобесья,
Меня встряхнул не мудрыми речами.
Моя проста и откровенна миссия:
Ее исполню чистыми руками.

Войду в сады и посмотрю на небо,
И провалюсь в бессмертие глазами.
Бороться надо за слова без хлеба
И без воды, но с цветами.

Нарву охапку свежих алых роз,
А хризантемы закричат от боли,
Что я охапку в тишину унес
Не мертвых, но уже без воли.

Морская плещется волна вдоль берегов,
И камни скалятся осколками кривыми,
Не встретил я друзей своих врагов,
Которых назову всех золотыми.

А вдалеке волнуется пустыня,
И движутся безмозглые пески.
И пахнет зрелостью большая дыня,
А страсть волшебная не требует любви.

Алжир, возьми себе мое волненье
И душу на ночь успокой мою.
Я отвергаю ни твое презренье,
А мракобесья лет и нищету.

Я устал от глупости людской,
От страданий невиновных душ.
Почему ты, сильный, молодой,
Отбиваешь страсть мою у груш?

Почему закат мой голубой
Не зардеет в ярости печали,
Не накроется чужой судьбой,
Не прикроется хрупкими руками?

Почему усталость ломит ноги
И кричит усталая душа?
Почему прощают тебя Боги
И наказывают в тишине меня?

Почему соленое презренье
Не разгонит рваных облаков,
А большое старое волненье
Не оставит старых дураков?

Почему оставил я немного
Добрых и хороших дел
И прошу уже давно у Бога
Завершить жестокий беспредел?

Я устал от дикого сомненья
И от слов ненужных и тупых.
Не ушло пока мое волненье,
Когда рядом много молодых.

Разорвали платье золотое,
Клочья разбросали по траве.
Тело белое и молодое
Распласталось на лесной земле.

Я не знаю: кто такое сделал,
Кто ославил дерзко красоту,
Кто всю ночь кругами бегал,
Наполняя смехом тишину.

Я не знаю подлости сильнее:
Преступленье налицо в лесу.
Стало тело на траве белее,
Изменяя зрелостью судьбу.

Растоптали тело молодое,
Сердце вырвали и бросили в туман.
Все обычно, но дело непростое,
И стоит за ним обман.

В этот лес обманом заманили,
В этот лес обманом привели,
Честь девичью глубоко зарыли,
Окропили кровью часть травы.

Я не видел жуткого страданья.
Я не слышал криков: «Пощади!»
Видно, рухнуло на землю мирозданье
От насилья неземной любви.

Ревнует старая карга,
Ревнует старика.
И огорошена земля,
Услышав ревности слова.

Безумство тронулось умом,
Застыли алые глаза.
И притворился дураком
Великий разум старика.

Зачем сегодня ревновать?
Зачем о берег биться,
От боли бешеной страдать?
Ему бы вновь влюбиться.

Влюбиться в дикие леса,
Великие просторы
И молодые голоса,
И голубые горы.

Влюбиться ночью в светлый день,
А днем – в ночную шалость,
И, обнимая чью-то тень,
Покорно отдать малость