Сергей Танцура: По ту сторону радуги

По дороге великого Атля
Мы плывём к берегам чужим.
И горит Лундунаборг, как пакля,
Обращается Пиза в дым.

Мы берём дань с Европы кровью.
Наше имя для всех – кошмар.
Подождёт Иисус с любовью —
Крест не сдержит меча удар!

На полях ведь Халлогаланна
Только камни рождает земля.
Поливают их п о том норманны,
Но труды пропадают их зря.

Дети тают, как свечки – сникли
После долгих голодных зим.
И уходим весной мы в викинг,
Чтобы жизнь подарить вновь им!

Белый цветок, как меч в кулаке:
Тверже гранита, острее булата.
Солнечный мир спит в его лепестке,
Как завещали нам боги когда-то.

Цвет древнего неба неизменим
И м о ря, что бреги точит непрестанно.
Тайный закон в их стихиях храним,
Чтобы планета цвела неустанно.

И охраняя сей белый цветок,
Весь этот мир, что зовется «Вселенная»,
Где-то вдали застыл херувим,
Чтобы вершились труды ежедневные.

Я – демон. От начала лет
Не знал тоски я и сомнений.
И про божественный завет
Я забывал без сожалений.
Парил, свободный, в небесах
И камнем падал в бездну моря.
И не испытывал я страх,
И никогда не ведал горя.
Я был, как смерч, неудержим,
Сметал я горы силой воли.
И мог движением простым
Заставить мир стонать от боли.
Но Бог-Отец решил, что я
Врагом вдруг стал ему с Адамом.
В Ге е нну Он низверг меня —
И канул я в пучинах ада.
И в темноте, что жжет огнем,
Там, где бурливый Стикс ярится,
Я сплю теперь тревожным сном,
И воля мне здесь только снится.

Земля, сожжённая дотла,
И мёртвый небосвод.
Твое названье – символ зла,
Добро здесь не живёт.
Тут Сатана оставил след
Копыта своего,
Когда иегов яркий свет
С небес низверг его.
Здесь Лимб зияет чернотой,
Бездонный и пустой,
В нем души грешников чредой
Казнятся день-деньской.
Над Дитом мрачный реет стяг —
Чумной в нем правят пир…
Здесь Ад; оставь надежду всяк,
Входящий в этот мир.

Добро и Зло
плечом к плечу
скитались по земле.
И вдруг
увидели свечу,
зажжённую во мгле.
Добро сказало:
«Сей огонь
горит лишь для меня.
Там ждут добро.
Мою ладонь
там примут, не гоня.
Тебя же, Зло,
всего скорей,
не пустят на порог.
Не нужен им —
ты мне поверь —
извечный твой порок.
Ты, словно туча,
застишь свет,
в клочки ты рвешь сердца.
Тебя страшнее
в мире нет,
предвестница конца».
Зло улыбнулось,
головой
легонько покачав,
И тихо молвило:
«С тобой
нас вместе Бог зачал.
Мы день и ночь,
мы свет – и мрак,
мы пламя – и вода,
И наш разрушить
крепкий брак
не смогут никогда.
Коль ты так хочешь —
вот стезя,
иди туда одно.
Но помни:
люди без меня
не знали бы Добро».

Ангел летит,
Осеняя крылом небосвод.
Смотрит на землю он,
Смотрит на блеск синих вод.
Тихо, как вздох,
Белоснежные перья шуршат,
И вслед за ним
Устремилась больная душа.
Много страдала она
В суете бытия,
Счастья ждала она, верила —
Только всё зря.
Ангел небесный,
Прими же её, пожалей,
Дай ей покоя,
Воды ей из Леты налей.
Пусть все печали её
Растворятся во тьме,
И воспарит она в небе
С тобой наравне.

Служил он фараону долгий срок,
Но день настал – и он ушёл из рабства.
И воды моря путь открыли на восток,
В страну, что обещала мир и братство.

Он вёл народ свой следом за столбом,
Что днём как облако, а ночью был как пламень.
И забывался он тяжёлым сном,
Когда всё тело становилось, словно камень.

Но брата он родного погубил
И всех, кто идолу златому поклонялся.
Детей и женщин, стариков не пощадил:
Их кровью в вере и смиреньи он поклялся.

Блеск римских шлемов. Крест. И шум толпы.
Сегодня Пасха. Гвоздь программы – ты.
Народ глумится: шутки, смех кругом,
Как будто злейшим ты их был врагом.
Путь на Голгофу оказался так тяжёл,
Но ты, кусая губы, кое-как дошёл.
Твой тяжкий крест пригнул тебя к земле —
Такого ты не ждал и в самом страшном сне.
Растерянность и боль горят в твоих глазах.
«О, где Ты, Боже?!» – льдом застыло на устах.
Ты верил в то, что людям говорил.
Но Бог, как видно, про тебя забыл.
Ему доверил ты и жизнь свою, и честь,
А Он ушёл: дел поважней не счесть.
Остался ты один перед лицом толпы…
Сегодня Пасха. Гвоздь программы – ты.