Александр Ладожский: Тринадцать

На улице начинало светать, и он поторопился домой. Поставив лопату в сарай, он зашёл в дом, открыл бабушкину комнату и стал всё складывать обратно в сундук. Наверх положил старую бабушкину книгу, шкатулку с ножом и череп. Затем собрал вещи из тумбочки, сложил всё обратно, лёг на бабушкину кровать, и сон тут же свалил его.

Он проснулся в половине десятого вечера. «Ого, – подумал Михаил. – Я проспал почти пятнадцать часов!» Взяв оставшиеся деньги, побежал в магазин и купил бутылку красного вина. Затем, вытащив из сундука череп, спилил с него верхнюю часть так, чтоб получилось что-то вроде чаши. Затем нарисовал на полу пентаграмму. На концы пятиконечной звезды поставил по свече. Он действовал словно какой-то механизм. Откуда он всё это знал? У него даже и мысли такой никогда не возникало. Он действовал уверенно, будто ему кто-то подсказывал. Михаил, словно зомби, носил нужные предметы. Поставив в центр пентаграммы табурет, на него он положил книгу и верхнюю часть черепа. Затем он наполнил череп вином, а нижнюю часть поставил на пол. Зажёг свечи, опустился на колени перед табуретом и открыл книгу. До полуночи оставалась одна минута. «Пора». – Подумал он и начал читать то, что было в книге, причём его разум отказывался понимать, что здесь происходит. Дочитав, он отложил книгу в сторону и взял в руки нож из шкатулки. Сделав разрез между указательным и средним пальцем, кровь ручейком полилась в вино. Сделав несколько крупных глотков, остальное он вылил в нижнюю часть черепа. Смесь крови и вина стала вытекать из пустых глазниц, рта, носа, в результате чего на полу образовалась лужица. Михаил вновь взял книгу и зачитал ещё один стих. Неожиданно поднялся ветер. Он ворвался в центр круга и вихрем стал кружится вокруг черепа, поднимая его в верх. Вдруг у черепа загорелись пустые глазницы, и громкий голос произнёс:

– Чего ты хочешь, чего тебе нужно?

– Хочу быть богатым и обеспеченным.

– Знаешь ли ты, какова будет плата?

– Знаю. – Ответил Михаил.

– Хорошо. Да будет так! – И с этими словами череп упал на пол и рассыпался…

***

Михаил лежал на диване в бархатном халате. Посреди комнаты стоял стол, покрытый шёлковой скатертью. Сегодня он заказал ужин в ресторане. Одно изысканней другого. Все блюда в серебряной посуде. Посередине стола стоял роскошный букет роз в шикарной вазе из горного хрусталя. В ведёрке со льдом бутылка натурального бургундского вина. Михаил ждал свою невесту – Лерочку, которая сейчас была в салоне красоты, хотя она и так была самой красивой девушкой. Сегодня была их годовщина.

Вдруг хлопнула входная дверь.

– Лера, милая, это ты? – Крикнул Михаил.

– Да, дорогой.

– Раздевайся, проходи.

– Сейчас, – сказала Лера и добавила. – Милый, надо заплатить.

– Хорошо, я завтра зайду в твой салон и всё оплачу.

– Нет-нет, нужно сейчас.

– Хорошо, Лер, успокойся. Сейчас открою Интернет и оплачу. – Сказал Михаил, приближаясь к ней. Она стояла к нему спиной, и он нежно обнял её за талию.

– Значит, ты согласен расплатиться сегодня?

– Ну конечно согласен, мой котёночек.

Вдруг Лера резко развернулась. У Михаила широко открылись глаза. Он хотел побежать, но ноги его не слушались, будто бы они прилипли к полу. Он не мог пошевелить ни одной частью тела. Его лицо скривилось от ужаса, изо рта потекла пена.

– Хорошо, да будет так! – Сказала Лера грубым мужским голосом и вонзила в его сердце тот самый бабушкин клинок. Громко рассмеявшись, она растворилась в воздухе.

Через неделю его случайно обнаружила соседка, заглянувшая в окно. Когда приехала полиция, они увидели труп, который начинал разлагаться. Труп лежал посередине комнаты, в начерченной на полу пентаграмме, рядом стоит табуретка и две половинки черепа. На табурете какая-то древняя книга. Из груди мужчины торчит чёрная рукоятка с двумя красными камнями.

На часах было двенадцать часов ночи. Николай встал с кровати и надел свой плащ с капюшоном. Затем прошёл в кладовую, где находился сейф. Открыв его, он взял какой-то свиток, который аккуратно положил в карман. Затем достал длинную узкую шкатулку. В ней находился нож, зачехлённый в ножны, которые были из натуральной кожи, прошитые золотыми нитками, и украшены россыпью мелких, разноцветных камней. Рукоятка ножа была чёрная и блестела, словно её каждый день натирали полиролью. Два больших красных камня украшали эфес клинка, сверкая каким-то дьявольским цветом. Николай положил нож в карман, закрыл сейф и вышел в коридор, остановившись у самой двери, он поднял руки вверх и сказал: