Александр Ладожский: Тринадцать

– А пойдём в баню, – сказала Наташа. – Там нам никто не помешает.

– Пойдём.

Они зашли в баню. Сергей включил свет.

– Не надо, Серёжа, выключи. Без света лучше.

Она стянула с него брюки и опустилась перед ним на колени. Затем провела ладонью по его возбуждённому органу и обхватила его у основания.

– Какой он большой у тебя. – Сказала Наталья и прикоснулась к нему губами. Затем открыла рот и взяла его почти целиком. Она ласкала его языком и губами, и довела до такого состояния, что, казалось, он вот-вот лопнёт от возбуждения.

Наташа резко выпрямилась, скинула с себя трусики и маечку, и повалила Сергея на полог. Сама запрыгнула на него сверху и ввела его «ствол» себе внутрь, приятно вскрикнув при этом. Наташка была как заведённая. Она стонала и извивалась на нём как змея. Затем слезла с Сергея, наклонилась вперёд и попросила, чтобы он вошёл в неё сзади. Сергей выполнил просьбу. Он двигался всё быстрей и быстрей и, наконец, вылил в неё всё, что накопил. Он дышал словно загнанная лошадь, а Наталья вновь присела перед ним и притронулась рукой к его органу, при этом её глаза как-то странно светились, и Сергею вдруг стало не по себе.

– Ты что, боишься меня? – Вдруг спросила Наталья и встала перед ним.

– С чего это ты взяла?

– Почувствовала. – Ответила она. – Тебя испугали мои глаза? – Спросила она и стала приближаться к нему. Её глаза горели ярким зелёным цветом. Сергей от страха шарахнулся от неё и залез на полог. Наташа, вытянув вперёд руки, медленно приближалась к нему. Она открыла рот, и Сергей увидел, длинные острые клыки.

– Кто ты? – Вдруг спросил Сергей. С улицы донеслось пение петуха. Наташка рассмеялась и вышла из бани, прямо так, не одеваясь. Сергей быстро надел брюки, схватил рубаху и выскочил следом. Натальи и след простыл. Будто и не было никогда. Тогда он зашёл в дом. Гостей заметно поубавилось: не было ни Татьяны, ни родителей. На вопрос: «А где же молодые?» – все пожимали плечами и как-то странно смотрели на него. На мгновенье ему показалось, что всё здесь какое-то фальшивое, ненатуральное. «А дома ли я вообще?» – вдруг подумал он и выскочил на веранду. Он достал из кармана свой галстук и сунул в щель дверного косяка.

Сергей вышел на задний двор: здесь тоже почти никого не было, а те, кто был, как-то растерянно смотрели друг на друга, явно чего-то не понимая. К нему подошли те самые два парня, что привезли его сюда.

– Пора, Серёга. Поехали. – Сказал один из них, и они все вместе сели в машину.

Всё утро Сергей ходил и думал о том, что же произошло сегодня ночью. Погружённый в свои мысли, он совершенно не замечал реальности. Он как мо гнал от себя дурные мысли, заползавшие в его голову. Сегодня девятая мотострелковая рота занималась строевой подготовкой. Кое-как справившись со своей неуверенностью, он выполнял несложные для него приёмы. После обеда, он зашёл в кабинет к командиру части. Показав телеграмму подполковнику Коврову, он попросил три дня отпуска по случаю смерти его сестры. И ровно в шесть часов вечера он уже сидел в автобусе, который следовал в посёлок городского типа «Солнечный», где и проживал Сергей и его семья. Сергей вошёл во двор и от увиденного его сердце бешено заколотилось. Перед домом стояла крышка гроба. Не помня себя от волнения, он заскочил в дом. Посередине комнаты стоял гроб, в нём лежала его сестра Татьяна. К нему подошла мать и, обняв его, стала плакать.

– Видишь, как получилось, Серёжа: не дождалась тебя наша Танюша, – говорила мать, не переставая плакать. Он как мог её утешал, не понимая того, что здесь происходит и, отказываясь верить в происходящее. Сергей выскочил на веранду и засунул пальцы в щель между косяком и стеной. Пошарив там, он вытащил свой галстук…

Михаил отрыл дверь и зашёл в дом. Он жил на окраине небольшого сибирского городка. Ему здесь очень нравилось: тишина, простор, никакой городской суеты. Здесь можно было жить и наслаждаться жизнью целую вечность. Михаил устало опустился на диван и закрыл лицо руками. Ему хотелось выть от отчаяния и своего бессилия. Дело в том, что месяц назад умерла его бабушка, которая вырастила и воспитала его, и которая, была средством тихого существования. В очередной раз он получил отказ: Михаила нигде не брали на работу, так как он не имел ни одной специальности. Жить ему стало просто не на что, и он уже всерьёз подумывал о продаже бабушкиного дома, но по закону, Михаил лишь через полгода мог вступить в права наследника. «Бабушка, бабуленька. Ну, зачем же ты меня бросила?!» – крикнул Михаил и заплакал. Затем он поднялся и пошёл на кухню. Выйдя из зала, он прошёл мимо бабушкиной комнаты, но, вернувшись назад, приоткрыл дверь. В глаза ему бросился большой бабушкин сундук. Она всегда запрещала ему открывать его. Михаил, подталкиваемый любопытством, подошёл к сундуку: тот был закрыт на висячий замок, открыв прикроватную тумбочку, стал вытряхивать её содержимое прямо на кровать. Наконец, найдя то, что нужно, он открыл замок и поднял крышку. В сундуке были одни тряпки, простыни, наволочки, скатерти, старые платья и тому подобное. Дойдя до дна, Михаил вдруг сказал вслух: «Ну и что же здесь запретного?» Но затем, посмотрев внимательней, заметил, что сундук внутри меньше, чем снаружи. Он выскочил на кухню и принёс с собой нож. Стал ковырять дно сундука. Так и есть! Вытащив дно, он обнаружил ещё одну полость. Вот так бабуля! Здесь лежали в основном старые бумаги, облигации, подшивки газет. Подняв одну из таких подшивок, он увидел старую книгу и длинную узкую шкатулку. Открыв и почитав немного, Михаил понял, что это за книга. Это же были заклинания и колдовство. «Неужели, бабуля пользовалась этим?» – подумал он. Затем, открыв шкатулку, обнаружил там нож, вставленный в ножны. Чёрную блестящую рукоятку украшали два красных камня в начале и конце. «Вау!» – от удивления произнёс Михаил. Он отстегнул рукоятку от ножен и потянул, стараясь вытащить клинок, но нож почему-то не вытаскивался. Михаил стал тянуть его изо всех сил, но он даже не шевелился. «Да ты что, приржавел что ли?!» – крикнул со злостью Михаил и завернул трёхэтажный мат, вспоминая Божью мать. Вдруг нож, словно живой, выпрыгнул из ножен. От неожиданности, Михаил резанул себе по пальцу. Вскрикнув от боли, он уронил нож на пол. Из пальца потекла кровь. Крупные капли падали на пол, попадая на нож. С каждой каплей крови нож начинал блестеть и переливаться. Михаил заскочил в ванную и открыл аптечку, висящую на стене. Взял бинт и стал перебинтовывать палец, матерясь и чертыхаясь. Закрыв аптечку, он посмотрел в зеркало: его отражение смотрело на него злыми глазами, которые сверкали как у хищного зверя. У Михаила от страха зашевелились волосы и, как ему показалось, отражение стало растягивать губы в зловещей улыбке. Михаил в ужасе выскочил из ванны и грохнулся в коридоре. Когда он открыл глаза, вокруг была кромешная тьма. Он встал на ноги и нащупал выключатель. Затем, пройдя в комнату бабушки, увидел там нож, лежащий на полу. Он взял его в руку: рукоятка удобно легла в ладонь. Михаил вытер клинок о полотенце и положил его в шкатулку, однако он, почему-то, не стал вставлять его в ножны. Затем резко развернулся и вышел из дома, зашёл в сарай, взял лопату и пошёл на улицу. Обогнув последний дом, свернул на тропинку, ведущую в рощу. Он шёл и шёл. В его голове рождались всякие идеи, которые натыкались друг на друга, рассыпаясь в сотню ярких вспышек. Они причиняли Михаилу невыносимую боль, они ранили его голову изнутри. Пройдя ещё немного, он встал, огляделся. Он находился на кладбище. И хотя вокруг была кромешная тьма, ему она не мешала читать надписи на надгробиях. Около получаса Михаил бродил средь могил словно призрак. Наконец обнаружил то, что нужно. «Вот она». – Оскалил он зубы в зловещей улыбке. Дата смерти была 19.9.1999. если сначала перевернуть 19, а затем 9, то получится 616, а если перевернуть 1999, то, конечно же, получится 666. Он принялся копать и стремительно углубляться. Вот уже появились остатки гроба. Михаил руками стал выгребать сгнившие доски и добрался до останков человека. Найдя череп, положил его в тряпичную сумку и вылез.