Сергей Мартовский: Зеркальной комнаты осколки

В силах иссякшая, кроткая, тихая —
Все мне даровано, все мне завещано! —
С вечной любовью, задумчиволикая
Мама моя — судьбоносная женщина!

Жизнь и спасенье — жена моя чуткая,
Сколько же было в пути ей обещано!
С песней протяжной журавушка чу́дная,
Вся — бесконечно любимая женщина!

Ею однажды чрез муки телесные
Дар мне ниспослан — земной и
божественный —
Доченька наша, созданье прелестное,
Дочь моя — к звездам растущая женщина!

Лишь бы она, поднебесьем летящая,
Помнила, что жизнетворна и
жертвенна,
Все божества в этом мире молящая,
Вслед ей грустит — судьбоносная
женщина!

Есть на Руси примета
С лермонтовских времен:
Чтобы почтить Поэта,
Нужно, чтоб умер он!

Я не о том, как возле
Имени и строки
Будут картавить после
Праздные языки.

Все мы живем до срока,
Всем нам — различен срок…
В жизни, увы, так много
Губящих нас дорог…

Спутаны мои мысли…
Но по одной — своей —
Важно уйти из жизни,
Вырастив сыновей.

Важно, чтоб жили внуки,
Небом твоим дыша,
Важно, чтоб пели руки,
Чтобы цвела душа!

Чтоб и в года седые
Кисти не выпускать,
Чтобы стихи простые
Сердцем самим рождать!

…Спутаны мои мысли,
Горечь в груди моей.
Вновь обрывают жизни
Лучших среди людей…

Дорогие мои, люди грешные,
Люди добрые, люди нежные, —
Непохожие, своенравные, —
Люди сильные, люди равные,
Не являйте себя жестокими:
Рождены мы, чтоб быть высокими!
А еще, а еще, родимые,
Все мы — дети, и все — ранимые.

Наши души — тычинки чуткие,
Что пыльцой золотой опудрены.
Наши души — снежинки хрупкие;
Дрожь росинок на травах утренних…
Наши души светлы и трепетны:
Все мы дети земли и возраста,
Но и дети страны и времени …
Оттого ль мы горды и… горестны?

Дорогие мои, великие, —
Низко падшие, злобно вставшие, —
Не убогие, не безликие,
Но — угрюмые, но — уставшие…
Вас люблю я и вас жалею я!
Мы от века — не безрассудные!
И поэтому, как умею, я
Призываю вас, люди мудрые, —
Не к терпению и страданию,
Не к покорности и смирению —
Призываю вас — к Состраданию!
Призываю вас — к Примирению!

Мы не твари. По дару Разума
Все мы — братья, родные, разные…

Я,
из мира религий
к призывам иным
Уносящийся — противоборцем! —
Каюсь! Каюсь!
Я видел:
Сквозь облачный дым —
Там, над сферой небесной, —
крестом золотым
Воссияло Вселенское Солнце!

Вечности звездной
Непостижимость,
Неотвержимость,
Неугасимость…

Бренности нашей
Непримиримость,
Неустрашимость,
Неотвратимость…

Ах, цены, цены, цены —
Раздутые шары!
А у народа вены
Вздуваются в бугры.
А у народа жилы
Под кожей — тетивой!
Но все мы будем живы,
Поскольку — не впервой…
Поохаем на цены,
И снова: где б успеть?
Поскольку в наши гены
Заложено — терпеть,
Сновать по магазинам,
Давить в очередях…
Привычны наши спины
Да шишки на локтях.
И в том, что злее будем,
Друг друга ли винить,
Поскольку все мы люди
И все желаем жить!
Чтоб как-то пропитаться —
Попробуй-ка проспать! —
Мы будем надрываться,
Хитрить и добывать.
Пусть в давке за насущным
Кого-то и сомнет!..
Не страшно власть имущим
Испытывать народ.
Зато у нас встряхнули
Сознание и лень!
И мы себя втолкнули
В последующий день.
Все — цены, цены, цены
Дамокловым мечом…
А все ли будем целы,
Хватая воздух ртом?

Был у меня брат, —
Как по кро́ви брат…
Звал я его — БРАТ,
Звал он меня — БРАТ!
…Где-то в тайге злой,
Где-то в ручье-тьме,
Рай он обрел свой,
Ад потеряв, — мне…

Сердцу не бить в лад,
И не понять всем:
Был у меня БРАТ
Лучше, чем я, — всем!
Крепче меня рос,
Чище меня жил…
В годы МОИХ ГРОЗ
БРАТОМ МОИМ слыл!

С криком слепых глаз
Душу б теперь — вон!
Как я сумел раз
Не различить стон?!
Как я посмел — в свет
Песней своей мчась,
В годы ЕГО БЕД
С НИМ потерять связь?!..