Сборник: Мелодия стиха (сборник)

И когда ты умрёшь – я буду тебя любить,
Хоть и смерть твоя – мой огромнейший в жизни страх,
И в душе моей будешь ты вечно жить,
Даже если уже
рассеялся
твой прах.

Ах, если б ты знала – какое счастье тебя любить.
Пусть ожил и забрал тебя страх мой из мира людей,
Но в душе моей будешь ты вечно жить,
Потому что
нет срока
любви моей.

Ты можешь проделать немыслимый путь
От дома до разных окраин:
Шторма испытать и пустынную жуть,
На углях плясать меж развалин.

Но, помни, случается часто порой
За миг до родного порога,
Что падает небо над головой
И стелется смерти дорога…

А в жизни: могила и вечный покой.
Оставшимся – боль и утрата.
И солнце встаёт, но уже не с тобой, —
Вселенная не виновата.

Слово плавает в стакане —
Слово изо льда.
Куплено мной во Вьетнаме
В плошке, как вода.

Слово «peace»
И слово «money»,
Слово «kiss»
И слово «sunny» —
Охлаждают мой напиток,
Русский самогон.

Скоро и не станет льдинок —
Самогон силён!

Нерусский я, но русскими словами
пишу стихи. У вас над головами,
как облака и звёзды, я кружу.
По вам хожу. А для себя – сижу.
Узбек. Эстонец. Эскимос. Еврей.
Я в прошлом гений, в нынешнем – злодей.
А будущего нет. И бога нет. И беса.
Безумец. Жрец. Пиит. <���…> Повеса.
Не брать коробки. Взял – не кантовать.
Сегодня ты отец, а завтра – мать.
И Моисей, и Будда, и Мухаммед —
живи сейчас – купили б жёлтый хаммер.
Я сам прошёл: моря и океаны,
леса – пустыни, горы и лиманы.
Поднимем же стаканы – разопьём —
закусим бутербродским и споём.
Кто вам сказал, что нет страны возврата?
Кто вам шепнул, что нет в раю разврата?
И дуб не дуб: у дуба нет корней.
Хотел поцеловать, а лучше бей.
«Ведите шлюху!» – крикнула толпа.
И в клочья у позорного столба.
Он подобрал (из сказки людоед)
останки девки и сварил обед.
А я могу ещё на три страницы
вам расписать все эти небылицы.
Удав. Лягушка. Мраморный карась.
Мою картину выкинула мразь.
Я дал ей денег; и она ушла —
моя стена и ветер, и душа.
И всё, что было позади, и всё
вам лаконично передаст Басё.
«А» – фиолетовый, а «Б» – зелёный.
Я в запятую по уши влюблённый.
Артур Рэмбо, Лимонов, Степанцов:
один – француз, а двое подлецов.
Не демократ я и не коммуняка,
а знает меня каждая собака.
Вот дождь пошёл. Он шёл века. Века.
Отрезана от прошлого рука.
Ушёл халявщик в метабытие:
я жарок, словно «Ё», и холоден, как «Е».
А тот, другой, что скряга и фирмач —
с гнилыми зубками, – хоть стой, хоть плач.
А третий, что прозаик и фантаст,
живёт с сестрой, как тайный педераст.
И я беру макаю пальцем в краску —
пишу портрет – застенчивую маску.
Вот дядя. Тётя – вот. А вот: бульдог и кот.
Ты набираешь у подъезда код:
две тысячи тринадцатый. Открыл.
7-ой или 8-ой? Этаж забыл!
Я ненавижу слово «минорат».
Всё только мне: я – старший брат!
А если надо: руку из дупла
вам покажу и скроюсь до утра…
Давай, давай, наяривай слова!
Уже болит у русских голова!
Остановить? Меня не остановишь!
Как начал я, мой слушатель, ты помнишь?
Что ж, закольцуем это вместе с вами:
нерусский я. Но русскими словами
пишу стихи…

Я – волшебница! Настоящая!
Хочешь – верь, ну а хочешь – нет,
Но моя природа спящая
Пробудилась за столько лет.

И зависит от настроения
Буду доброй я или злой…
Всё во мне пришло в движение
Этой сказочною весной!

Разгулялось новое, дикое
И непознанное во мне…
Афродита – я! Эвридика – я!
И кого во мне только нет!

Коль разбудишь меня ты поутру,
Поцелуями наградя,
Всё прекрасное, светлое, доброе —
Всё растрачу я на тебя!

Я могу быть дурная, хмурая,
Если встану не с той ноги….
И тогда я – лесная фурия
С вредным нравом Бабы-Яги!

На работе – Елена Премудрая
Для начальства и для коллег.
И задачи, проблемы трудные
Я разделаю под орех!

Я – Марго, над Москвой летящая,
Мне без Мастера не до сна!
Я – волшебница настоящая!
И причиной тому – весна!