Лариса Соколова: В тисках мироздания. стихи, баллады, поэмы

Я не верю в предсказанья,
книгу мудрости листая.
У меня одно желанье,
чтобы рыбка золотая
в пасть акулью не попала
на пути больших свершений,
где она заметной стала
в шторме вражеских кружений.
Рыбы злющие повинны,
эту рыбку ненавидя,
в том, что добрые дельфины
в ней свою добычу видят.
И могущественной стаей
на неё ведут охоту…
Только рыбка золотая
глубже их уходит в воду
потайной тропой своею
сквозь подводные теченья…
Видно Бог включил над нею
всех лампад своих свеченье.

У голубя мира железные крылья,
и сталью пропитанные коготки.
Им ястреб войны доведён до бессилья
в окружном течении бурной реки.

Пока он парит над России судьбою,
тяжёлые тучи на запад гоня,
над нами бездонно встаёт голубое,
спокойное небо текущего дня.

Парящий в своей прозорливости светел.
Читая сокрытые мысли врагов,
он ловко обходит опасные сети,
и снова к смертельному бою готов.

Бесовские трюки узреть невозможно —
от ближних наносится в спину удар.
Лишь с божьим посланником в мире тревожном,
мы станем свободны от гибельных чар.

Радуга цирка меня ослепила —
замкнутый круг оказался магнитом.
Обворожительно лёгкая сила
передо мною явилась открыто.

Купол сияющий – звёзд самоцветы
над безупречною магией тела
с грустною маской скитальца по свету…
Я в этой маске лицо разглядела!

Публике клоун всегда на потеху,
Карлсоном будь он или Арлекином…
С клоуном—коброю мне не до смеха —
реквием брошен его именинам.

Цирк уезжает. Останься, мой клоун!
Я тебя выбрала – будь же мне другом.
Раз ты к манежу навеки прикован,
станет он мне заколдованным кругом.

Маг мне улыбкой печальной ответил,
и потерялся, как в сене иголка…
Радугу цирка нахлынувший ветер
в миг расколол, раздробил на осколки.

Она всё лето любви ждала,
а осенью вдруг пропала,
и лишь весною в реке всплыла
вся синяя в платье алом.

Рассвет над нею был тоже ал —
лучистого дня предтеча.
Никто о ней ничего не знал,
но в храме горели свечи…

И кто—то имя её навзрыд
шептал у дверей церковных.
Безногий, сгорбленный инвалид,
далёкий от игр любовных,
над нею плакал, весь мир кляня
за то, что её не стало…
Она напомнила мне меня
та девушка в платье алом.

Ты ушёл, но с прошлым нить не рви.
И хоть жизнь стервозная такая,
над прозрачной памятью любви,
соловьи поют не умолкая.

В каждом стебле дух родной земли,
окроплённой божьей благодатью.
Мы с тобой старались, как могли
удержать иллюзию в объятьях.

Как играют в зеркале реки
звёзды отпылавшие над нами!..
Ночи те бездонно глубоки,
где сердец безумствавало пламя.

Ты тропу мне к свету указал,
когда солнце смежило ресницы.
Я иду, куда глядят глаза —
та тропа вокруг меня змеится,

приводя в конце концов туда,
где до дна испита счастья чаша.
А в колодце высохла вода,
и буянит ветер в доме нашем.