Юрий Пашанин - Глава насекомых. Сказка-быль

А дальше такого пустила «туману»,
Что станут вкусней и обильней поля.
Своей правотой с конопляным дурманом
До слез убедила зелёная тля.

Запрыгали с листьев букашки на землю —
Пути к изобилию нету верней.
Главы насекомых идею приемля,
Жевать принялись коноплю от корней.

По листику бродит Глава насекомых,
На замов своих постоянно ворча:
«Дождёмся мы с вами однажды облома.
На наше местечко летит саранча.

Не может быть в этом вопросе двух мнений.
Отпор не дадим ненасытной братве,
Физических много тогда изменений
Увидим от них в огородной ботве.

И так в огороде становится тесно.
А гости нежданные хуже, чем яд.
Такие нам жанра законы известны —
Затопчут уж точно, а то и съедят.

Я весь огород разобью на районы,
Где место рождения сочной травы.
Ползите туда, ну, а там уж заслоны
От внешних врагов обеспечите вы.

Не трогайте Господа нашего всуе.
Мои поручения – это закон.
С проверкой ко всем как Глава приползу я.
Поставлена жизнь огорода на кон».

Благих поручений тяжёлую ношу
Нёс каждый Главой озадаченный зам.

А тля горевала: «И что же не вошь я?
Вот жить бы, по чьим-то ползя волосам».

Сидит майский жук на весенней берёзе,
Жужжа пробегающим вверх муравьям:
«Как можно тут жить в постоянной угрозе?
На этом стволе столько кочек и ям!

Здесь белого меньше, чем чёрных изъянов.
И кто ж это дерево белым нарёк?
Кора не кора, будто рваная рана.
Куда ни ползи, всё на нём поперёк.

Здесь столько гнилья попадается глазу,
Но вынужден жить рядом с тлёй и блохой.
Я не возлюбил это дерево сразу.
Здесь пищи не вдоволь и воздух плохой.

Смотрите, как сильно качаются ветки.
Согнулись под ношей зелёной горбом.
На этом создании я будто в клетке
И чьим-то себя ощущаю рабом.

Живу как изгой в положении адском
И чувствую полным себя чужаком.
А я ведь знаком и с жуком колорадским,
С собратом навозником тоже знаком.

Спасибо Главе насекомых, заметил
И он у берёзы огромный изъян.
Свободно жужжу про изъяны я эти.
Не скажет ни кто, что я плут и смутьян.

Хоть здесь я родился, живётся мне туго.
Берёза всегда приносила лишь вред».

Усердно ползут муравьи друг за другом,
Не слушая чей-то назойливый бред.

Уж многие птицы на юг улетали,
И божья коровка его уж не ест,
Главе насекомых с листа прочитали
Букашки какой-то дурной манифест.

Главе насекомых и так уж не сладко,
Погода печалит и тянет ко сну.
Найти б потеплее местечко на грядках
И там просидеть, ожидая весну:

«Себе не найду от тревоги я места.
И кто ж это умный в букашках такой?
То ль хвалит меня, то ль грозит манифестом?
Теперь от него мне ни сон, ни покой.

На грядках закон выживания строгий —
Не скушаешь ты, так тебя уплетут.
К весне не остаться б лежать у дороги.
На место моё кто-то метится тут.

Быть может, мне власть-то свою поумерить?
Букашек направлю к запретным плодам.
Пусть дальше Главе продолжают все верить,
А я им за это чего-нибудь дам.

Пусть только протянут передние лапки,
Желательно вверх и желательно за.
Опять соберу голосов их охапки,
И стихнет тогда манифеста гроза.

Пора нацепить мне по ярче окраску.
Ну, что ж я сливаюсь всем телом с травой?
Начальникам лёгкую сделаю встряску,
Ведь их поучать мне уже не впервой.

Название грядок пора поменять нам.
Хотя бы по букве убрать от конца.
Без буквы последней и так всем понятно,
Где грядка фасоли, а где огурца.

И так полегоньку, и так постепенно
Букашки забудут про свой манифест.
Что попусту брызгать слюною и пеной?
Ведь можно пуститься в посулы и лесть.

Кого из букашек ни взять, всё вредитель.
Под корень жуют в огородной тиши.
Но раз по закону здесь я предводитель,
Поклоны при встрече отдай, не греши.

Букашки должны быть довольны и рады.
Я их процветания только хочу.
Ведь править могу я и клумбой, и садом,
А надо, возглавить могу и бахчу.